Средняя длина слова в российских социальных медиа с 2008 по 2016 годы выросла с примерно 4,7 знака до 5,3. Предположительно, несмотря на моду на сокращения, пользователи все чаще задействуют более длинные, а значит — и более сложные слова. Об этом пишет MIT Technology Review, публикуя результаты исследования Ивана Смирнова из Национального исследовательского университета Высшей школы экономики.
Сам исследователь признается, что не знает, чем объяснить этот эффект. Основой для исследования стали сообщения почти миллиона пользователей VK из Санкт-Петербурга, разбитых по возрастам и школам. Всего в наборе данных — свыше миллиарда слов.
Возрастные изменения влияют на среднюю длину слова — в период с 20 до 30 слов этот показатель растет, остается более-менее стабильным в период с 30 до 40 лет, а затем вновь начинает расти. Пользователи с высшим образованием употребляют более длинные слова. Однако замеченный рост длины слов не может быть объяснен только старением аудитории.
В качестве одного из объяснений Смирнов предлагает улучшение интерфейсов, позволивших отправлять более длинные сообщения. Но даже это не объясняет простого факта: 15-летние пользователи в 2016 году пишут более сложные посты, чем пользователи любого возраста в 2008.
Средняя длина слова в 2016 году в зависимости от возраста
Прим.ред.: стоит отметить — вряд ли сложное явление может объясняться каким-то одним простым изменением. Обычно на него влияют сразу несколько процессов. Перечислим их:
Появление привычки и возможности у мобильных пользователей цитировать литературные тексты (копирование и вставка с помощью средств операционной системы);
Система подсказки слов при наборе и новые способы ввода (SWYPE-клавиатура, иногда — голосовой ввод);
Рост операционного пространства (увеличение экранных клавиатур вместе с ростом экрана);
Гипотетические изменения в языке, рост употребляемости в коммуникациях длинных слов, например, иноязычных.
Автор представленного ниже анализа — Дмитрий Федечкин, в настоящее время — начальник управления пресс-службы и информации в аппарате губернатора Челябинской области. Ранее — директор департамента печати и массовых коммуникаций Свердловской области. Дмитрий проработал в региональных медиа свыше 20 лет, поэтому его наблюдения и прогнозы особенно ценны. Текст был незначительно отредактирован и отформатирован для удобства чтения. Стилистика автора полностью сохранена.
Сейчас многие регионы заморочены поиском своего «я» в среднесрочной перспективе, Челябинская область не является исключением. Мы формируем региональную Стратегию-2035, и этот посыл по умолчанию вызывает кривые ухмылки ласкового фейсбучного сообщества. Тем не менее, когда губернатор Борис Дубровский предложил мне сформировать стратегию развития медиаблока в период до 2035 года, я не только офонарел, но и с радостью вызов принял. А что это еще, если не вызов?
После двух месяцев работы с ментальными картами и перетаскиванием стикеров на рабочем (не компьютерном!) столе туда-сюда, родилось некоторое видение, за открытую публикацию которого немного стыдно, потому что все прогнозы существуют для того, чтобы вопиюще не сбываться. Но раз размещенный в соцсетях спойлер вызвал некий ажиотаж в обсуждении, попробую раскрыть некоторые свои мысли и заблуждения, а также мотивировать выводы, к которым пришел. Безусловно, многие коллеги указали мне на то, что выводы слишком поверхностные и поспешные. Но я уверен, что время продолжит сжиматься, алгоритмы – асинхронно меняться, а ритм медиа-инноваций — ускоряться, при этом некоторые изменения будут носить необратимый характер. Мне хочется так думать. Хотя я тоже, как и вы — из России.
Прогноз
2017-2020 годы
Дальнейший кризис дистрибуции принт-медиа на фоне роста затрат;
Переход на бесплатные формы распространения принт-медиа как условие выживания;
Смерть аналогового вещания. Смерть местных теле-радиоцентров;
Mobile First вместо Digital First;
Расцвет «больших данных».
2021-2024 годы
Кризис типографских технологий;
Смерть классических газет, формирование предпосылок миграции в элитарность;
Торжество потокового вещания;
Смерть интернет-СМИ под натиском развития технологий и каналов коммуникации;
Смерть социальных сетей;
Миграция «больших данных» в механизмы принятия решения;
Развитие персональных медиа;
Развитие технологий отключения от медиа и борьбы с этими технологиями;
Ренессанс социально-значимого контента.
2025-2028 годы
Элитарный ренессанс газет;
Электронные переносимые чернила – последний оплот тактильности над смыслами;
Тождество дополненной и виртуальной реальности;
Смерть звука без видео (раньше смерти букв);
Смерть мессенджеров и пост-интернета;
Торжество инструментов информационного управления прошлым.
2029-2035 годы
Смерть букв;
Окончательная смерть газет из-за нехватки сырья;
Торжество технологий медиа-адвокатуры и борьбы с коммуникационным терроризмом;
Судороги интернета;
Успешные точечные эксперименты доставки контента прямо в мозг.
Мотивировочная часть
Начну с любимого сектора — с принта. Неоднократно подчеркивал, что губительной для печатных медиа является вовсе не смена формата медиапотребления, а банальная невозможность что-либо существенное противопоставить неуклонно растущим затратам — на фоне снижения рекламных доходов. По крайней мере, по моей оценке, тренд разрушения экономической модели газетного бизнеса, этих «ножниц» доходов и расходов, более крут, чем смена потребительских предпочтений.
Не буду отказываться от своего прежнего прогноза, данного пять лет назад, что 2018 год станет определяющим в судьбе многих печатных медиа в России. Покрывать растущий дефицит за государственный счет уже практически нет никакой возможности, а после ключевой избирательной кампании 2018 года, вполне может оказаться, что нет никакого смысла. При любом раскладе сектор ждет объективное дальнейшее снижение тиражей, а, значит, рост себестоимости типографских услуг. К 2021 году кризис типографских услуг может достигнуть пика. Его также ждут два предсказуемых процесса: переориентация (диверсификация) и оптимизация.
Миграция газетного бизнеса в новых реалиях возможна и фактически уже происходит. На фоне мощнейшего кризиса дистрибуции — в бесплатность, что таит в себе тоже очевидные минусы, сопровождаемые статусом бумажного спама. Наиболее вероятным сценарием является взаимное поглощение газет и журналов, что выльется в выпуск очень качественных (отнюдь не обязательно глянцевых!) продуктов как по исполнению, так и содержанию.
Аналитика, рафинированная дробная публицистика, интервью, длинные цепляющие тексты, подробные и яркие ответы на вопрос «что это было?» и сжатая до космонавтских тюбиков концентрация смыслов. Выжатые, как вода из сухого полотенца, плюсы глубокого чтения как альтернатива непрерывным переходам куда-то еще ради этих самых непрерывных переходов. Тем не менее, и эта бизнес-модель конечна.
Залогом успеха принта или пост-принта может и должен служить сохраняющийся запрос на тактильность, который будет сопровождаться кризисом сырьевой базы. Дерево дорого сейчас и будет становиться еще дороже в будущем. В секторе должны придумать, как производить бумагу не на древесной основе или перейти на новый технологический виток спирали. Это может быть что-то наподобие электронных чернил на некоторой возобновляемой основе, почему бы и нет?
Тем не менее, эволюция тактильности и синхронизируемая с ней эволюция принта конечны. После отказа от посредников в лице медиа на маршруте «информация – мозг» произойдет естественная смерть букв. Грустно, но затраты на поддержание нашей любимой, но в масштабах 2035 года морально устаревшей технологии будут неразумно высоки.
2018 год после проведения ключевой избирательной кампании обозначен как год отказа от федерального субсидирования аналогового вещания. По скромным оценкам, дистрибуция теле-радиоконтента одномоментно может возрасти в 3-3,5 раза. Локальные теле- и радиокомпании окажутся перед непростым выбором.
Спутник? Региональные игроки уже в большинстве случаев там (в роли одного из ста пятидесяти каналов, что тоже не есть sehr gut), малым муниципалитетам объективно такой выбор не потянуть финансово. Обязательное цифровое вещание? Один миллиард рублей с региона в год ради третьего мультиплекса — превосходный барьер для подобных задумок. Интернет? Другой формат потребления, с которым традиционное ТВ очень проблематично поженить. Кабельное вещание? Куда могло, оно уже проникло. Да, после отключения аналога несущественно подрастет абонентская база. Однако перспективы вхождения в новостройки уже в двадцатые годы текущего столетия выглядит туманными. Зачем мне лишний провод в квартире, когда основные интернет-сервисы, специализирующиеся на кинопрокате, уже сейчас предоставляют обязательную двадцатку телеканалов бесплатно и в приемлемом качестве?
Самая высокая угроза – у городских и районных телекомпаний. У них по большому счету остается два пути, и оба не назвать радостными: смена носителя или интеграция с областными телеканалами.
Традиционное телевидение рассыпается на осколки. Фоновое телесмотрение (телевизор в роли радио), второй экран (обсуждаем футбол дольше по времени, чем его физически смотрим), смена парадигмы потребления видеоконтента (YouTube сотоварищи — вместо утомительного ожидания выпуска новостей или любимой программы). Хуже всего обстоят дела у радио. Личные автомобили отмирают и отомрут, а вместе с ними линяет, сверкая пятками, аудитория. Зачем ей вообще — звук без картинки? К чему этот ветхозаветный формат? Любой медианоситель, лишенный тактильности или инноваций — первый на выход, к задворкам истории. А какая у традиционного радио инновационность? Отсюда и печальный вывод: звук без видео или иных инновационных прибамбасов обречен на раннюю кончину. Даже более раннюю, чем постоянно хоронимые печатные носители.
Что точно могут застолбить за собой и телевидение, и радио, и обязательно сделают это, но с разной степенью успешности, так это прямые трансляции. Потоковое вещание, стримы, другие смежные технологии выйдут на свой абсолютный пик через 3-5 лет – и станут основой телесмотрения и, отчасти возможно, аудиопотребления. Дополненная и виртуальная реальность дает обоим секторам новый кислород, и те, кто массово и масштабно оседлают эти упрямые перспективы в пользу медиа, будут иметь несомненное преимущество в будущем. Однако, не могу не отметить, эти направления практически никак не привязаны к типу носителя. По крайней мере, тем же интернет-проектам никто не помешает конкурировать в вопросах виртуальности и дополненной реальности, на равных. При любом раскладе, все это четко укладывается в растущий тренд миграции от тактильности в неосязаемость. А это – обязательный промежуточный этап перед тем, как в последовательном процессе «информация – мозг» не потребуются посредники в виде медиа или иных способов, видов и методов коммуникации.
Еще стремительней будут изменения в секторе интернет-СМИ. Мобильное потребление безапелляционно потеснит десктоп, но в этом и кроется основная загвоздка. Уже сейчас наблюдается оформленная тенденция «интернет в интернете» (я называю это для личного удобства пост-интернетом, заранее прошу прощения у тех, кто вкладывает в этот термин нечто иное): люди «заперты» в социальных сетях и мессенджерах, все реже и реже выходят «наружу». Доли прямых заходов на сайты СМИ болтаются на уровне 20% и не растут, а, значит, не растет лояльность аудитории. Подрастает и набирает вес поколение, которое родилось в социальных сетях и не понимает различий между СМИ и «забором в интернете». Именно в переселении в нишу интернет-СМИ будут видеть выход вымирающие медиа-сегменты, а это значит, что конкуренция очень серьезно возрастет — до толкания локтями. При этом пришествие в этот сегмент новых-старых игроков будет иметь выжигающий эффект: демпинг и безысходность. Новые каналы коммуникации сперва высосут душу из интернет-СМИ в сегодняшнем их понимании (формально это уже произошло), но и их самих ждет та же участь – правда, в других временных рамках. Сперва – соцсети, затем – мессенджеры, потом – то, что им придет на смену. Все обречены. Пост-интернет конечен, он подвержен той же самой угрозе, что и все другие медианосители – успешным экспериментам по доставке контента в головной мозг, минуя посредников в лице СМИ и предлагаемых каналов коммуникации. Пост-интернет будет складирован на балконе.
В двадцатые годы может четко обозначиться анти-тренд: вместо выставления себя напоказ и своего эго-центристского «я» наружу, начнут набирать обороты, станут модными: детокс, анонимность и закрытость. Это может привести к развитию технологий персональных медиа, аудитория которых принципиально не будет регистрироваться в социальных сетях и выполнять те или иные поисковые запросы в сети (по крайней мере, в его «светлой» части). По своей сути, это может быть некий аналог RSS-агрегатора принципиально иного интеллектуального уровня и технологического исполнения, работающий с устройствами, гарантирующими полное сохранение любых персональных данных: охраняемых законом и не охраняемых. Но технологии отключения от медиа, безусловно, встретят не только одобрение, но и непонимание с противодействием. На фоне перехода на государственные услуги в электронном виде (вероятнее всего, к двадцатым годам – только в электронном и ни в каком другом виде), регистрация в сети может стать обязательным атрибутом, сетевым паспортом. При этом государство, априори заинтересованное в повышении управляемости и регулировании сферы, может теоретически выступить катализатором этого процесса, а поводом-предлогом – распространение кибер- и коммуникационного терроризма: как сетевого, так и физического. Если рассуждать совсем уж заносчиво, с примесью фантасмагории, не исключено, что при размещении публикаций или комментариев в сети, в том месте, где сейчас никнейм, будет содержаться фамилия и имя, возраст, информация об образовании и уровень IQ, социальный статус, артериальное давление в момент написания и, чем черт не шутит, число промилле в крови. А что, уровень сетевой дискуссии сразу резко возрастет. Смайл.
Две очень сложных для объяснения темы в части контента – это ренессанс социально-значимых тем и инструменты информационного управления прошлым. Обе темы – искусственно насаждаемые. И если первая будет сродни образовательному процессу, то вторая – скорее всего, манипулятивными попытками немного скорректировать то, на свершение чего повлиять уже невозможно – факта. А вот на оценку, заменяющую-подменяющую факт – пожалуйста. В принципе, ничего нового, все это в том или ином виде происходит повсеместно и сейчас, но на новой ступени эволюционного медиаразвития осуществляться такие вещи будут более технологично.
Другая тенденция – это развитие институтов медиа-адвокатуры. На текущий момент интернет превратился в идеальный инструмент для фейков, вбросов и сливов. Развитие коммерческих, а в более отдаленной перспективе общественных институтов информационной адвокатуры может привести к автоматизации борьбы с этим явлением, в том числе и на основе саморегуляции. Не прошедшая обязательный факт-чекинг информация или тормозится премодерацией, или моментально удаляется по обращению субъекта (привлечение к административной ответственности тоже может происходить в автоматическом режиме), или корректируется с учетом позиции субъекта (некий аналог существующего в современном российском законодательстве права на ответ). Ложь больше не сможет обойти полпланеты, пока правда шнурует ботинки.
Большие данные. За долгими и пространными разговорами должно последовать или что-то существенное, или пшик. Поскольку мой настрой на big data – скорее положительный (на специализированных конференциях айтишники бьются над решением вопросов, на которые есть ответы у медийщиков; и наоборот), то в моем понимании выводы, полученные с помощью анализа «больших данных» должны мигрировать в механизмы принятия решения. Некоторые мои коллеги после публикации спойлера совершенно аргументированно возразили: дескать, это происходит уже сейчас. Да, происходит. В коммерческих, но не в государственных целях. Скажу более. Допускаю мысль, что будут действовать некоторые ограничения. Например, выводы, сделанные с использованием механизмов и технологий «больших данных» в области государственного управления, или станут обязательными к исполнению (реализации), или автоматически будут накладывать мораторий на принятие альтернативных решений. Да, демократия в части определения как «мнение толпы» будет ограничена, зато общество будет понимать последствия решений и разделять за них ответственность, а не настойчиво объяснять спустя какое-то время, что оно, оказывается, было «против», хотя на самом деле – «за».
30 июня, когда над непотопляемой Москвой в очередной раз разверзлись небеса, в одной из переговорок Яндекса работал диктофон. В течение полутора часов руководитель Яндекс.Дзена Виктор Ламбурт, медиадиректор Яндекс.Дзена Даниил Трабун и руководитель Yandex.Discovery Дмитрий Иванов рассказывали Александру Амзину из «Мы и Жо» о том, как устроен Дзен, почему за этим сервисом будущее, и как на нем заработать блогерам, издателям и брендам.
Примечание: Текст интервью был отредактирован в основном для удобства чтения. Фотографии спикеров предоставлены пресс-службой Яндекса
Дмитрий Иванов: Закон о новостных агрегаторах – это именно что закон об агрегаторах новостей. И Дзен, если коротко, не имеет отношения ни к этому закону, ни к новостям как таковым.
Здесь два важных момента есть: первый – это то, что, с точки зрения форматов в Дзене много всего есть помимо новостей. Новости тоже есть, конечно, но также всякие приколы и видеоролики. В целом с точки зрения форматов Дзен — это универсальный продукт. Он не ограничен одним форматом, а вбирает в себя все возможные форматы.
Если возвращаться к вопросу о том, какое отношение Дзен имеет к закону о новостных агрегаторах, то можно признать новостным агрегатором и подборки смешных гифок, и видеоролики, и всевозможные статьи в жанре Buzzfeed-подобных медиа. Которые, конечно же с формальной точки зрения не СМИ, они не зарегистрированы.
Это одна причина [почему Дзен не новостной агрегатор].
Теперь вторая. Дзен, если назвать его одним ключевым словом — это персонализация. То есть, он отличается от новостных агрегаторов, в частности, Яндекс.Новостей, где основной задачей сервиса является агрегация новостей и показ самого главного всем одного и того же, на главной странице, например, портала.
В Дзене все ровно наоборот. Каждый пользователь получает свой собственный Дзен, свою собственную ленту и в этом смысле сравнивать Дзен можно скорее с Newsfeed’ом Facebook, с лентой ВК. Дзен в некотором смысле похожий продукт, только вместо социального графа у нас граф тематических связей. И за счет этого получается каждому конкретному пользователю показывать контент, который ему интересен. В общем, Дзен другой продукт. Если задать следующий вопрос о том…
Амзин: …кажется ли так же государству…
Иванов: …да, в смысле, будет ли какое-то регулирование такого рода продуктов? Может быть, кому-то, господу богу, это известно, нам — неизвестно. В частности, нам не известно, как регулируется лента Facebook или лента Вконтакте. Если когда-нибудь будет государственное регулирование такого рода продуктов, то, наверное, про Дзен можно в этом контексте будет говорить.
Амзин: Но эти продукты объединяет то, что у них нет единой повестки дня…
Иванов: Да, совершенно верно.
Амзин: Тогда второй вопрос — не про повестку, а про первый экран, когда человек подключается к Дзену, и ему предлагают на выбор какие-либо источники. Каким образом Дзен знает, что предложить?
Виктор Ламбурт: Смотри, задача этого экрана — первичное раскрытие интересов человека. Соответственно, мы пробуем несколько разных вариантов. Тот, который есть — не финальный.
Виктор Ламбурт
Но, как бы то ни было, как устроен тот, который есть? Там перечислено несколько тем, в каждой из тем набор источников. Соответственно, это те источники, которые по нашим метрикам, с одной стороны, наиболее востребованы, а с другой стороны наиболее раскрывают интересы человека.
Во-первых, они очень популярны в своей нише, а во-вторых, они разнонаправлены так, чтобы для каждого человека нашлось то, что выбрать. И что важно, это лишь начальный seed, начальная точка. Это не значит, что человек подписался на эти источники и только их он и будет видеть. Он будет видеть материалы с них, материалы с похожих…
Амзин: …с близких по тематическому графу, как Митя сказал?
Ламбурт: Да, по тематическому, по графу связи между источниками. Если вы читаете этот источник, то также, вероятно, и другие, похожие на них, и дальше вот так вот расползается.
Даниил Трабун: Похоже устроен первый экран работы с Apple Music, когда ты выбираешь жанр, выбираешь артистов, и не всегда выбираешь конкретных артистов, то есть Apple Music понимает, что ты любишь этого артиста.
Иванов: И Яндекс.Музыка похожим образом устроена.
Трабун: Да. А еще важно понимать, что этот экран видят, конечно не все. Это один из вариантов того, как человек попадает в Дзен первый раз. Такой экран видят 15–20% [пользователей].
Ламбурт: Если ты скачал браузер в первый раз и никогда им не пользовался, то ты действительно видишь этот экран.
Трабун: Соответственно, представители медиа, которые первый раз узнали о Дзене, так или иначе столкнулись с этим экраном. Но часто человек попадает в ленту, потому что мы о нем уже достаточно знаем.
Амзин: Расскажите, пожалуйста, про рекомендации, связанные с англоязычными источниками.
Иванов и Ламбурт хором: Они есть.
Амзин: Это, конечно, хорошо, но, если я правильно помню, то при подключении к Дзену на том самом первом экране не было англоязычных источников. Я не знал, что сказать Дзену, чтобы они появились, потому что в основном-то я как раз ими и пользуюсь, они более интересные. Но при этом в презентации я видел, что это можно сделать, [потому что Виктор их показывал на YaC].
Ламбурт: Можно-можно. Во-первых, они действительно в Дзене есть, как и источники на, примерно, 50 других языках.
Амзин: Секунду, там есть другие языки?
Ламбурт: Да, Дзен доступен в ста странах и [поддерживает] порядка пятидесяти языков. Английский, конечно, тоже. При этом есть некоторый технологический нюанс, который связан с тем, что для каждой страны у нас собственная рекомендательная модель. Ну, то есть, в частности, для России рекомендательная модель построена на предпочтениях россиян. Россияне не так много читают по-английски, и поэтому англоязычные источники не представлены в onboarding’е, постольку поскольку…
Иванов: Ты употребляешь слово onboarding…
Ламбурт: Да. Это первый экран Дзена для нового пользователя. Тем не менее, россияне читают по-английски, или на некоторых других языках, поэтому эти источники можно увидеть у себя в ленте. Для этого нужно сделать одно из двух: либо просто регулярно читать этот самый источник в браузере, и тогда Дзен поймет, что, ага, похоже, что ты и этот источник любишь, и этим языком владеешь, и как-то будет подтягивать. Либо можно явным образом указать это в настройках Дзена, там есть любимые источники, можно поискать и в него добавить.
Амзин: У меня сразу тогда возникает еще один вопрос, как в анекдоте про термос — откуда он знает? Откуда Дзен знает, что я читаю The New York Times? У него есть доступ к истории браузера?
Ламбурт: У него по умолчанию есть доступ к истории браузинга, да.
Амзин: Хорошо. Завершая эту небольшую тему, объясните, пожалуйста, почему все-таки российские медиаменеджеры очень любят гламурные женские журналы? Они как один все жаловались [на засилье гламура в Дзене].
Трабун: Начать стоит с того, что не только российские медиаменеджеры, но вообще много россиян любят гламурные женские журналы. Медиаменеджеры — люди медийные, начал человек пользоваться Дзеном, через час написал в Facebook. Соответственно, за это время он успел посмотреть, а Дзен пока не научился — ведь правильно же?
Амзин: Сколько ему надо, чтобы он научился, кстати?
Иванов: Это зависит от интенсивности.
Амзин: Если говорить о типичной, медианной.
Ламбурт: Если строить когорты, то, обычно, в первые неделю-две идет очень заметный на графике рост интенсивности использования, дальше оно существенно уже более полого прирастает. Я бы сказал, что где-нибудь от одной до двух недель, но, опять же, все сильно зависит от того, насколько человек сам хочет активно настроить Дзен.
Потому что, вообще говоря, можно и на первом экране выбрать подходящие источники, и потом пролайкать/подизлайкать несколько попавшихся публикаций, добавить несколько источников, которые ты действительно любишь, но они на onboarding’е не представлены — и тогда он у тебя настроится через десять минут. Но для этого надо прям предпринять [усилия]. А если в среднем смотреть по аудитории, по когортам, это где-то неделя-две.
Трабун: Мы сейчас занимаемся и тем, чтобы помогать человеку настроить это быстрее, чем за неделю, естественно. Чтобы не было такой ситуации, когда через час ты думаешь: «Ну черт побери, где мои технологические сайты на английском языке?»
Иванов: Я добавлю, что в целом проблема первоначального понимания интересов пользователя действительно крайне сложная. И, собственно, на что жалуются люди? Жалуются на то, что Дзен предлагает какие-то там новости про звезд, а я — пользователь говорит — совсем этим не интересуюсь. Это следствие того, что мы предлагаем новому пользователю те публикации, которые в среднем популярны в регионе. И несовпадение средних вкусов со вкусом среднего человека и вызывает такую вполне понятную негативную эмоцию.
Альтернативой предложению «средней температуры по больнице», является, буквально, выбор вручную интересов — что, как я только что сказал, достаточно сложно, в среднем, пользователи не преодолевают этот барьер. «Да ну, че-то сложно, не буду я выбирать…» Закрывается эта вкладка, и человек пошел чем-то другим заниматься.
И, таким образом, нужно найти какой-то баланс: с одной стороны, нужно сделать это препятствие преодолимым для обычного пользователя. С другой стороны, нужно все-таки не переборщить с тем контентом, который популярен вообще. И все-таки сразу давать пользователю понять, что это просто пример, что не всю дорогу будут звезды. Сейчас — звезды, но ты уточни, все-таки, реши, тебе звезды нужны или не нужны.
Я должен признать, что интерфейсы, да и алгоритмы Дзена пока достаточно примитивны. Здесь, кажется, должен возникнуть какой-то диалоговый режим, куда более понятный пользователю, чем сейчас.
То есть чтобы можно было действительно в режиме диалога разговаривать как бы с этой машиной и говорить: «Это, пожалуй, мне нравится. А это вот убери, никогда больше не хочу».
Здесь ведь еще важный момент: что значит «это не хочу»? Для того, чтобы по-настоящему качественно все понять про интересы пользователя, нужно делать различия между конкретным изданием и темой конкретной публикации. Если человек не хочет эту публикацию, что значит — что он ненавидит это издание? Или что он не любит эту звезду?
Амзин: Или эту тему, да.
Трабун: Или этот взгляд на тему.
Иванов: Или, может быть, его бесит, что там плохо написали про его кумира.
Трабун: Да, про конкретную звезду не хочу, а вообще про звезд люблю.
Амзин: Да, с этим непониманием со стороны рекомендательных систем мы все хорошо знакомы. Меня, например, все музыкальные рекомендательные сервисы пытаются накормить русским рэпом. Я стараюсь на любые кнопочки нажимать, но не получается [их переубедить].
Помню, Имхонет задавал вопросы: есть ли у вас машина, есть ли у вас еще что-нибудь и таким образом собирал нужные данные о конкретном пользователе.
В связи с этим вот какой вопрос у меня. Достаточно ли вам данных, которые дает Крипта и другие источники?
Ламбурт: Э…нет (смех). Поэтому мы регулярно показываем вот этот первый экран.
Не, ну серьезно. В Крипте в основном данные, предназначенные для нужд рекламодателей. Чтобы осуществлять таргетинги. Далеко не всегда эти классификаторы интересов хорошо пересекаются с классификатором медийных интересов.
Например, известно, что человек собирается покупать пластиковые окна. И это очень важный сигнал для продавцов. В то время как о медиапотреблении свидетельствует очень косвенно. Может быть, человек интересуется дизайном интерьера, а может быть он айтишник, въехал в новую квартиру, а там надо окна поменять.
Существующие данные действительно немножко помогают, но есть еще огромный пласт, который необходим для построения качественных рекомендаций медиа, и Дзен старается его собрать.
Амзин: Тогда вернемся к словам «тематический граф». Откуда мы узнаем про тематику того или иного издания, тематику того или иного материала? Мы это делаем, просто анализируя текст, или есть предзаданные параметры?
Ламбурт: Мы анализируем текст. И соответственно прописываем рубрики. Причем это не всегда рубрики. Бывает, что это человеком названные рубрики, а бывает, что это просто вектор в линейном пространстве.
Иванов: Поскольку это все на 50 языках, само собою разумеется, что мы не говорим на всех этих языках и не понимаем, но машинка все равно работает.
Амзин: Подождите. Когда какой-то блогер заводит канал в Дзене, он пишет туда какие-то странные вещи…В моей ленте видны мусорные тестовые публикации. Недавно, например, я видел замечательную публикацию, состоящую из одной картинки.
Ламбурт: Картинки мы, кстати, тоже анализируем.
Амзин: Уверен в этом. Получается, Дзен получает аудиторию на основе анализа текстов. Я думал, что, скажем, «Комсомольская правда» [вручную] помечена как газета, федеральная газета и так далее.
Ламбурт: Нет, не так. Просто «Комсомольская правда» много чего издает каждый день. Соответственно каждый ее материал размечается вот этими многомерными векторами, которые свидетельствуют о тематическом спектре публикации.
У «Комсомольской правды» также есть тематический спектр, который получен с помощью определенной агрегации тематических векторов, связанных с каждым конкретным материалом. Точно то же самое происходит и с новыми дзен-каналами. То есть он пошел, начал публиковать, как только текст пошел в систему, ему сопоставляется какой-то вектор. По мере накопления текстов какой-то вектор сопоставляется с каналом.
Амзин: Как долго доступен материал в Дзене? Я понимаю, что он доступен всегда, но в зависимости от даты публикации, наверное, есть различия [в обороте].
Ламбурт: Да. У свежих есть некоторый приоритет. Действительно, в Дзене есть вечнозеленые материалы. Такие материалы экспонируются дольше в момент публикации, чем новостные. Это связано еще с чем — велик риск того, что человек старый вечнозеленый материал увидит где-то еще и для него в Дзене это будет баян. Поэтому мы отдаем некоторый приоритет свежим, причем эта приоритетность по-разному устроена для разных типов контента.
У нас есть классификатор актуальности и поэтому среднее время жизни материала для новостей короткое, а для лонгридов оно длиннее.
Амзин: Если мы написали, условно, что-то длинное, мы можем ожидать, что это длинное…
Ламбурт: …оно не по длине, конечно же [определяется]…
Амзин: Как именно? Что такое для Дзена лонгрид? Я помню времена, поправьте меня, если я ошибаюсь, когда Яндекс.Новости считали, что неновость — это то, что больше скольких-то абзацев. Здесь, очевидно, что-то другое.
Ламбурт: Здесь, на самом деле, незатейливые подходы. Вот, например, можно посмотреть на сайт: у него есть какое-то естественное распределение интересов пользователей по его материалам. У этих материалов есть даты публикации.
Соответственно, можно понять, что если в среднем на этот сайт, или вот конкретно на эту публикацию люди регулярно приходят и спустя неделю, то этот материал живет долго. Просто с новостными заметками такое не случается. И исходя из этого можно сделать предположение, насколько новостной этот сайт.
Дальше это же знание можно перенести на каналы. У каналов нет естественной посещаемости, постольку поскольку вся посещаемость модулирована нашими рекомендациями, но можно сопоставить эти вектора тех текстов на каналах с сайтами, исходя из этого сделать предположение, насколько долго- или короткоживущий данный текст.
Амзин: Хорошо. А если я подписался на канал, это означает, что я обязательно увижу все его публикации?
Ламбурт: Повышает вероятность, но не дает гарантии.
Иванов: [Определенно] не все публикации. Мы не хотим делать RSS-читалку. Кажется, что такого рода продукт — RSS-читалка — это, все-таки, нишевой продукт.
Кажется, что потребность читать все материалы канала, все материалы какого-то издания — это потребность достаточно небольшой аудитории. В среднем пользователи скорее заинтересованы в том, чтобы получать что-то интересное. И в этом смысле подписка на канал — некоторый сигнал к общему ранжированию, что вот от этого издания, этого автора человек хочет получать больше. Но это не стопроцентная гарантия, что все-все материалы будут показаны всем-всем подписчикам.
Амзин: Хорошо. Тогда в связи с этим вот какое соображение: в 2014 или 2015 году, затем буквально сравнительно недавно, в 2017 группа ученых из Нидерландов исследовала читателей новостей. В первом они описывали, как люди осознают свое медиапотребление и как они на самом деле потребляют медиа.
Там была куча интересных смешных моментов. Например, когда люди заполняли анкету, ни один из них не написал, что они слушают радио фоном. А на деле они слушали, но просто информационный поток настолько узкий, настолько не воспринимаемый, что не осознается.
Недавно они выпустили новое исследование, методика абсолютно та же: берется 56 человек, сравнительно небольшая выборка, опрашивается, их просят посмотреть новости, то-сё, пятое-десятое. И их нулевая гипотеза, которая, как они считают, подтвердилась, заключалась в том, что клик не является единственной метрикой заинтересованности.
Они раньше в 2014-2015 году выделили несколько потребительских паттернов, когда человек ждет какую-то новость, и просто, допустим, F5 жмет, или, например, когда человеку важно узнать только заголовки, а читать у него нет времени, здесь они просто усилили эту вещь.
У меня [как и у многих в «Яндексе»] была майка «я нерепрезентативен», но я заметил, что зачастую просто лайкаю или дизлайкаю тот или иной материал, но дальше его не читаю в Дзене. Для чего я это делаю, кстати, не очень понятно. То есть, я предполагаю, что я этим улучшаю Дзен или свой будущий [пользовательский] опыт, но импульсивно я так поступаю не рационально, а по какой-то странной мистической другой причине.
Собственно, вопрос: как вы узнаете о заинтересованности пользователя, исключая очевидные клик, палец вверх и палец вниз?
Ламбурт: Мы еще анализируем время. То есть одно дело кликнуть и быстро вернуться, а другое — кликнуть и какое-то время на этом материале провести. Кроме того, «пальцы» тоже помогают. Короче, есть материалы, которые вызывают поляризацию. И человек кликает, а потом жмет палец вниз. И это даже хуже, потому что мы показали ему материал, который потратил его время…
Амзин: …но оказался некачественным. Заранее продали некачественный продукт, получается.
Трабун: Это очень большая тема, над которой мы много думаем. Есть метрики медийные, которые очень приятны, и ты на них смотришь. Например, доскроллы. Но при этом с такими метриками еще не научились работать. Я имею в виду внутри инструментов для сайтов, скажем. Есть, например, какой-нибудь Chartbeat, который говорит — вот у тебя доскроллы, вот люди ушли с самого начала, с первого абзаца. Поменяй линк и так далее. Пока еще нет таких методик и механик. Мы в эту сторону смотрим.
Амзин: Два вопроса — маленький и гораздо более крупный. Маленький такой: сколько примерно карточек Дзена видит типичный пользователь Дзена в сутки?
Ламбурт: Это зависит от клиента, то есть устройства, на котором человек потребляет. В среднем порядка 50 в день.
Амзин: Выбирает что-то около пяти?
Ламбурт: Выбирает что-то около 6-7. Порядка 20 минут проводит.
Амзин: Окей. И как стать этими шестью-семью?
Ламбурт: Ну как. Писать интересные истории.
Амзин: Но тут ведь какая штука. Фактически есть заголовок, анонс, некая картинка, которую сейчас многие медийщики затачивают под Дзен, потому что есть определенные требования, размеры. Как им убедиться, что для Дзена они сделали все правильно? Потому что есть сценарий, когда ты подключаешь RSS и скармливаешь. Но есть история, которая однозначно будет обсуждаться — надо ли писать [специально] для Дзена. Надо ли адаптировать материалы к Дзену. Вряд ли писать [уникальные материалы] — не каждый может себе это позволить.
Я пока не вижу, но, возможно, просто случайно, попыток желтить заголовки…
(смех)
Все: Они есть!
Амзин: [Как явление] они есть, я их иногда вижу. Но я ожидал гораздо большего количества.
Трабун: Это очень хорошо.
Ламбурт: Дело в том, что мы ведем планомерную борьбу с этим явлением и у нас алгоритм различает «50 оттенков желтого». И мы с ними в тех или иных аспектах боремся. В частности, мы очень не любим кликбейт, когда человек, прочитавший заголовок, ожидает одно, а по факту видит совершенно другое.
У нас есть естественная преграда. Люди потом жмут «дизлайк», но этой преграды недостаточно. У нас поверх этого есть классификатор кликбейта, который позволяет это вылавливать и дополнительно снижать приоритет показа материала.
Амзин: Это не ухудшит опыт тех, кто занимается не кликбейтом, а делает развлекательно-информационные вещи? Например, можно написать «N чего-то там», которое в одном случае ужасно желтое, а в другом «5 мифов о раке молочной железы», например.
Ламбурт: Тут какая штука. Последний год мы регулярно обсуждали тему желтизны. Главное, что мы вынесли из этого обсуждения, это что сам термин «желтизна» бесполезен. И надо именно что различать оттенки. В частности, если человек пишет про 50 худших свадебных фотографий, а там по клику и правда 50 худших свадебных фотографий, то это не кликбейт. То же самое с молочной железой.
А вот если он пишет «Ты никогда не поверишь, что сделала она» …
Трабун: Кликбейт — это почти фейк — написал 50 способов вылечиться от рака, а внутри что-то другое.
(со стороны): Надпись: «Просто не болейте».
Трабун: Такое тоже бывает. Второе — это утаивание заголовка. Это то, что привел в пример Витя. Таких правил много. Если говорить про развлекательный контент, то есть две вещи. Первое — это если заголовок так устроен, чтобы быть развлекательным, а есть второе — когда издание с именем, которое решило в это поиграть. Например, «Шапито» «Медузы».
Важно понимать, кликбейтный заголовок это не что-то, на что прыгает робот как собака и закрывает все издание. А это, конечно, планомерное использование подобных техник. И это тоже легко заметить, легко проверить.
Амзин: Хорошо. Но существуют сценарии, когда пользовательский фидбек все делает только хуже. Условно говоря, когда мы запускаем фейк, люди этому верят, лайкают. Робот в этом случае, кажется, бессилен. Как рассказывали про беду Фейсбука с [распространяемыми пользователями] фейками.
Ламбурт: Фейсбуку в этом случае сложнее. Потому что есть условный недостоверный источник, вчера зарегистрированный. Он опубликовал фейк. А дальше пользователь, давно живущий в Фейсбуке, со своей большой кармой и тысячью фолловеров его репостит. И это же контент, который зарепостил уважаемый пользователь. Он со своими фолловерами является по факту распространителем информации. И пошла цепная реакция.
У нас, поскольку в системе нет друзей и нет репостов, этой проблемы нет. При этом мы знаем, что вот этот источник существует не так давно, у него не наросла, образно скажем, карма и поэтому слишком большой охват он не получит.
Амзин: А что вообще происходит, когда я нажимаю на лайк? Кроме того, что он понимает, что мне нравится эта тематика? Что происходит с самим сообщением? Оно как-то дальше распространяется таким же людям как я?
Ламбурт: Это очень сложный вопрос, потому что главное, что узнает система — это то, что пользователю, нажавшему лайк, такой-то документ понравился. Дальше она будет стараться этому конкретному пользователю дать побольше подобного рода документов в надежде, что он снова поставит лайк. Лайк для нее важный сигнал по отношению к этому пользователю.
Дальше она, конечно, пытается распространить эту информацию в построении прогнозов для других пользователей. Но это все не непосредственно происходит. Нет такого, что если статья получает много лайков, то всем начинает показываться. Нет. Просто алгоритм использует это знание через один из факторов для того, чтобы строить прогноз вероятности того, что другой пользователь поставит лайк.
Как работает система? Когда приходит пользователь, она смотрит на весь контент, который есть в базе и для этого человека достает подмножество контента, который человек либо полайкает, либо кликнет, уж точно не задизлайкает, проведет побольше времени, и чтобы это было еще поразнообразнее…
Для каждого человека строится индивидуальный прогноз его поведения.
Амзин: Про слова «побольше времени». Правильно ли я понимаю, что при прочих равных она будет доставать материалы, требующие большего времени на прочтение?
Трабун: Нет.
Ламбурт: Когда я сказал «побольше времени», я имел в виду, чтобы не было коротких кликов. Короткий клик — это не клик для системы.
Амзин: Даже так.
Ламбурт: Угу. Просто если делать так, как ты сказал, будет очень много тяжелых для восприятия лонгридов.
Трабун: Устают пользователи и уходят.
Амзин: Хорошо. Когда я зашел в свой канал, то увидел, что сколько-то человек прочитало, удивился, что хоть кто-то прочитал. Обратил внимание на соотношение лайков и дизлайков. Дизлайков там раза в три или четыре больше, чем лайков. Я сначала заплакал, потом подумал, может так и надо? Система пытается кому-то выдать, он говорит «нет, спасибо, не надо».
Вопрос мой такой — какие выводы может сделать владелец канала из вашей статистики? Ему выдают число показов в ленте, количество прочтений, лайков и дизлайков. Что ему говорят лайки и дизлайки?
Ламбурт: Очень хороший вопрос. Когда автор новый, система еще не очень хорошо знает тот контент, который он пишет. Машина истинную семантику ведь не опознаёт. Она пытается темы примерно [нащупать]. Но многие интонации она может не улавливать. Поэтому дальше она пытается показывать материал людям, которым что-то подобное, возможно, нравилось.
Сначала она промахивается. Поэтому у нового автора дизлайков всегда больше, чем лайков. Если только он не пишет контент, который любят все, суперуниверсальный. Ну то есть котиков, анекдоты про Чапаева…
Ламбурт: Ой, нет, он бы собрал много дизлайков. Потому что ниша же, ниша все-таки. По мере накопления истории система [все точнее попадает], пытается попасть. В среднем по системе лайков несколько больше, чем дизлайков. Но у новых авторов вот так.
Трабун: Если отвечать на вопрос про сигнал, то надо смотреть на уменьшение количества дизлайков, что будет означать, что [автор] правильной дорогой идет.
Ламбурт: Сигналы какие. Соотношение переходов к показам, CTR пресловутый. Если он низкий, то, значит, либо высока конкуренция в этой нише, и люди на подобные темы пишут интереснее, либо тема не цепляет.
А возможно, наши алгоритмы не обучились, и мы просто пока не поняли и не нашли тех людей, которых это зацепит. Но может быть, что оно не цепляет на фоне других материалов. Это же конкуренция за внимание.
Надо смотреть на соотношение лайков и дизлайков. Если у тебя CTR высокий, а соотношение плохое, значит, [ты находишься] на границе кликбейта и да, люди кликают, а потом расстраиваются. Это плохо и будет влиять на последующий ranking других, будущих статей.
Амзин: Вдогонку. Вы собираетесь же наверняка сделать какую-то расширенную статистику? С графиками.
(смех, возгласы «Да, да»)
Трабун: Тут такая история. Кажется, что на данном этапе той статистики, которая есть, в общем, хватает. Когда я говорю «сейчас», я имею в виду «прямо сейчас». Мы разговариваем со многими авторами, ведущими каналы, и, действительно, все так или иначе хотят статистику. У нас есть план по статистике, но когда идешь дальше — «а какую конкретно?» — выясняется, что пока этого хватает.
Амзин: Будут ли кабинеты у тех, кто подсоединился по RSS?
Трабун: Конечно. Внутри платформы, там где сейчас есть прямые посты, там же будет инструмент управления RSS-фидом. Вообще Редактор, вернее то, что мы называем «Редактором», стоит представлять себе как универсальный комбайн управления Дзеном. Там в конце концов сфокусируется вся жизнь канала.
Амзин: Раз мы о комбайне. Расскажите про [пока не работающий формат] Нарратив.
Трабун: Ооох.
Амзин: Когда он будет, какие цели преследует? Я был восхищен презентацией Дзена на YaC, но совсем не восхищен Нарративом. Он красивый, но я не понял, что за ним стоит. Можно о нем подробнее как о продукте?
Трабун: Очень классно встретить человека, который не очень восхищен Нарративом, потому что после презентации мы были удивлены, сколько людей хотят Нарратив, которого еще нет, который мы только представили.
В чем вообще задача Нарратива? Что такое Нарратив? На мобильном телефоне не придумано еще идеального формата для сторителлинга, рассказывания историй. Мы хотим, чтобы ты брал телефон и то, что ты видишь на экране, это идеально для потребления на экране.
Кажется, что текст не был придуман для наших маленьких экранов. Кажется, что экраны будут еще меньше и так далее. Мой любимый sci-fi последних лет — Her, где у человека маленькое зеркальце, фактически. Кажется, что Нарратив на таких экранах — больших, маленьких — будет идеально смотреться.
Нарратив — это действительно история, рассказанная в экранах, которые человек может свободно свайпить: туда, обратно и так далее. Экраны яркие, разные — с картинками, с гифками, с видео. Автор останавливаться на чем-то одном.
Как сейчас мы делаем? Мы пишем текст, потом ищем где-то фотки, или мы снимаем видео. Есть ощущение, что с удешевлением производства [контента] не будет такой проблемы. Быстро сняли видео, как ты задал вопрос, как я ответил. Потом ты очень быстро сделал какую-то эмоцию, фотку добавил или какой-то график. И кажется, что это все очень быстро.
Что мы придумали? Мы придумали ограничение, конечно. Потому что с ограничением легко работать. [Мы придумали] эти 12 экранов, которые ты можешь сделать. Дальше мы будем работать с двенадцатью экранами, [смотреть,] это мало или много. Кажется, что нормально, потому что с теми 10-15 партнерами, с которыми мы работали, этого хватало. Это было классно.
Например, с «Секретом фирмы» когда мы делали, у них огромные лонгриды. Когда я к ним пришел, то спросил: «Довольны ли вы количеством просмотров?» Они делают месяцами эти лонгриды. Они, конечно, говорят: «50 тысяч просмотров для нас — мало». И кажется, что Нарратив может быть конкретно для «Секрета фирмы» таким ярким введением в лонгрид. То есть ты его прочитал, ты его пролистал и думаешь — ну теперь то я прочту до конца.
Амзин: Трейлер.
Трабун: Это трейлер, да. Тизер, трейлер. Это первое, что могут делать с Нарративом большие издания.
Второе — это блогеры. Сейчас кажется, что блогингу тоже надо куда-то расти. Мы видим, что блогеры часто уходят в Stories, в Live-трансляции и так далее. Нарратив может быть этим новым блогингом.
Третье — это истории, которые рассказывают бренды. Опять же, мы видим, что вся нативная реклама, которая делается…не знаю, лидер — «Медуза», которая ее делает…так вот она всегда превращает нативную рекламу в жанры, в форматы. Нарратив — это формат, в котором ты яркую историю взял и рассказал. Если говорить про рекламный инструмент, то некоторые вещи Нарратив заимствует у Facebook Canvas.
Амзин: Я скорее вспомнил в этой связи, как два года назад Snapchat сделал Discover. И там National Geographic или кто-то еще сделал замечательную вещь: задается вопрос, ты карточку тянешь вверх, и тебе сразу показывается ответ.
Трабун: У нас такое было с Maxim. Мы с Maxim делали тестовые Нарративы…не все знают, но на бумаге Maxim это такой мужской журнал, а в онлайне развлекательный. У них была очень простая история, которая условно называлась «угадай, что на картинке».
Мы с ними улучшили этот формат, сделали «угадай, что на видео». Ты смотришь видео, там что-то колышется, не знаешь, что это такое, перелистываешь — а там уплывает рыба, которая спряталась. Такое тоже можно делать.
Собственно, когда мы все это пробовали, показалось, что будет классно и сработает как такой формат.
Амзин: Как любому формату, этому нужны средства дистрибуции. Он будет только в Дзене?
Трабун: Ты абсолютно прав. Формату нужны средства дистрибуции, если бы Нарратив был придуман вне Дзена, это бы было гораздо сложнее. Он был бы классный, но… Он в первую очередь живет внутри Дзена. Но в отличие от закрытых систем, таких как Snapchat Discover, например, или условные Stories Инстаграма, у него есть адрес. По этому адресу можно посмотреть на десктопе Нарратив.
Амзин: Нарратив можно смотреть на десктопе?
Трабун: Да, это естественно. Это прям страница, которую можно прокликать. Если у него есть адрес, его можно зашерить в Фейсбук, ВК и так далее, во все соцсети. Мне кажется, что это тоже преимущество формата.
Иванов: Я хочу еще одну вещь сказать. Возможно, это было не очень очевидно [во время презентации на YaC]. Для нас очень важно, чтобы Нарратив получился недорогим в производстве. Создавать контент для Snapchat Discover сложно и дорого. Поэтому там совсем немного паблишеров. Мы хотим, чтобы это было несложно, дешево и это, как кажется, важный залог успеха.
Трабун: Как в свое время появился Twitter или Instagram. Мне кажется, что во многом успех Инстаграма базируется на том, что ты из плохой фотографии, наложив фильтр, получаешь клевый контент.
Амзин: …и не такую плохую фотографию.
Иванов: И это очень важно.
Трабун: Это прямо штука, о которой мы в первую очередь думаем, когда делаем сейчас конструктор. Чтобы это было сделать легко, приятно…и суперпросто, хотя там очень много инструментов.
Но ты сказал, что не был впечатлен Нарративом. Почему?
Амзин: По нескольким причинам. Во-первых, мне не понравилась демка. Я подошел, пощупал, отличия от Snapchat особого не увидел. Она была длинноватая, я не очень понимал, зачем [такой формат] мне. Это, конечно, чистое впечатление, которое никак не транслируется [в конструктив].
Вторая причина. Когда ты сказал про контент-маркетинг и бренд-маркетинг как хороший формат для Нарратива, я сразу представил себе пластиковые окна на 12 слайдов и немножко приуныл.
(смех)
Когда я работал в Ленте.ру, там был слоган «новости ручной выделки». Была некая планка, если новость по качеству ниже, она не выпускается. Всякий раз, когда мы говорим о таких, скажем, не автоматизированных, а массовых продуктах, мы можем нарваться на не очень хороший в результате продукт. Та же «Медуза», которая сейчас делает нативную рекламу, делает ее с индивидуальным подходом к каждому клиенту.
Сравнивая Нарратив с тем же инстаграмом на гомологическом уровне, понимаем, что вместе с инстаграмом появляется массфолловинг, магазины обуви, которые тебе ни в жизнь не сдались и так далее.
Трабун: Это, конечно, пример успеха сервиса (смех). Но здесь вопрос в том, как запускать этот формат, как с ним работать в самом начале, какие примеры давать и так далее. Просто выкидывать его как ребенка в воду, чтобы научился плавать, не стоит.
Кажется, что это постепенная пошаговая работа. Понятно, что пластиковым окнам запрещать этот формат нельзя, это массовый продукт. Но сделать так, чтобы все видели лучшие примеры, чтобы лучшие появлялись выше и так далее, чтобы пользователи понимали, что это такое — задача ближайших месяцев.
Иванов: Давайте скажем, может быть, более широко. Мы анонсировали три формата (замечу, это не конечный список): Статья, Видео и Нарратив. При этом статья доступна всем прямо сейчас, Видео и Нарратив пока не доступны всем.
И это неспроста. И для Видео, и для Нарратива мы сейчас доделываем инструменты и будем запускать поэтапно. Сначала дадим доступ избранным авторам и издателям и за счет этого рассчитываем задать некоторый — и содержательный в том числе — канон. Потом уже это будет открыто для всех.
Амзин: Были времена, когда Яндекс ежегодно собирал небольшую тусовку главредов, где объяснял, как работают Яндекс.Новости. Какие новости интересны российскому потребителю. Сейчас придумываются новые форматы. Вы залезаете, метафорически говоря, в душу россиянину и говорите — вот журнал Glamour. Собираетесь ли вы взять на себя обучение даже не медиа-, а аудиторной грамотности? Ведь очевидно, что для многих издателей, впервые столкнувшихся с 20 миллионами читателей, о которых они не знают почти ничего, может быть выгодно, скажем, сменить формат или подачу.
Иванов: Конечно же мы будем разговаривать с рынком. Конечно же, мы будем устраивать всевозможные тусовки, мероприятия как коллективно, так и тет-а-тет. Мы, признаться, сейчас только начинаем этим заниматься и открыты для любых идей и предложений. Можно устроить все, что угодно. Вплоть до регулярных каких-то событий.
Трабун: У нас есть планы осенью начать то, о чем ты говоришь.
Амзин: Главный и простой вопрос. Кто-нибудь уже получил деньги? Кто и сколько зарабатывает? Как вообще проходит монетизация?
Ламбурт: Живые деньги от нас еще не получил никто (разговор происходил 30 июня, 4 июля стало известно, что авторы за июнь получили в среднем по 40 тысяч рублей). Выплаты начинаем в июле по итогам месяца. Есть два способа зарабатывать авторам дзен-каналов. Первый — это простая монетизация. Буквально несколько галочек в интерфейсе ставишь после достижения определенного порога посещаемости, получаешь право на эту самую простую монетизацию.
В результате простой монетизации на публикации в канале появляется рекламный код Директа. Если публикация маленькая — один. Если длинная — их там будет два. Деньги с этих показов получает автор за вычетом комиссии РСЯ и налогов. Для этого автор указывает свои данные, мы являемся налоговым агентом и платим государству.
Дзен с этих денег не получает ничего. Сам Дзен зарабатывает на рекламе, которая размещается внутри ленты.
Амзин: Да, можно ее отключить? Крестик хотя бы поставить, чтобы сказать, что она мне не нравится.
Иванов и Ламбурт хором: Крестик добавим.
Амзин: Спасибо!…
Ламбурт: …и есть второй способ монетизации. Если вы участник медийного рынка со стажем, наверняка у вас есть свои рекламные коды, которые, возможно, лучше наших. Их тоже можно поставить через систему медиации AdFox. Так что, может быть, кто-то уже и заработал.
Иванов: В первом случае мы обладаем статистикой, потому что все проходит через нас. Во втором случае для нас это черный ящик.
Ламбурт: У нас точно есть такие издания. Соответственно, какие-то денежки там ходят, но не знаю, какие.
Амзин: Вы можете примерно сказать, сколько паблишеров по результатам первого месяца получат деньги?
Ламбурт: Я бы сказал, порядка сотни.
Дмитрий Иванов
Иванов: Я добавлю немножко. Мы на этапе запуска стояли перед сложным выбором — как обозначить некоторый порог начала монетизации. Мы приняли довольно субъективное решение — это 30 тысяч просмотров публикаций в неделю.
Что это значит? Если автор или издание публикует несколько десятков материалов, но в том числе даже на какие-то нишевые темы, то с высокой долей вероятности этот порог будет преодолен.
В случае, если автор только начал пробовать и запостил, скажем, только 5-7 материалов, скорее всего, этот порог не будет преодолен.
Как у нас работает система? Почему ты увидел дурацкую публикацию с одной картинкой? Мы пытаемся дать шанс каждому новому автору. Мы не премодерируем контент. Есть, конечно, автоматическая фильтрация на порно и на мат, но в случае, если материал проходит эту фильтрацию, то мы даем ему шанс.
Каждой публикации мы даем некоторое количество показов, а дальше все решает реакция аудитории.
Возвращаясь к порогу публикации — редко когда один-два материала могут собрать с нуля 30 тысяч переходов. Поэтому у нас сейчас есть некоторая, стоит признаться, проблема. Какое-то число авторов попробовало опубликовать 1-5-7 материалов, не вполне осознали, что дальше с этим будет. Не вполне осознали дальнейшую выгоду. Это занимает какое-то время. И первоначальный интерес прошел, они забросили [каналы].
Около сотни авторов сейчас добежали до этой финишной прямой и получат первые деньги. Кого-то эти деньги, может, вполне обрадуют. У нас есть авторы, которые десятки тысяч рублей сейчас получат. Есть те, которые получат не очень много. Ну там, скажем, тысячу рублей.
И есть большое количество тех, кто не добежал до этой финишной прямой. Мы вполне понимаем, что это проблема. Мы понимаем, что сервис должен быть гораздо более понятным и прозрачным для начинающих авторов и понимаем, что должно сложиться в медиасреде какое-то отношение к Дзену как к платформе. Пока это отношение не сложилось.
Есть некий интерес, первоначальное любопытство, но за это небольшое время мы не смогли четко объяснить всем интересующимся, что это такое и зачем это нужно.
Хотелось бы, чтобы в течение ближайших месяцев мы донесли до рынка одну простую мысль. Дзен — это платформа, которая позволяет следующее. Сейчас я назову три сегмента и три месседжа этим сегментам.
Первое. Для авторов и блогеров. Дзен — платформа, которая позволяет зарабатывать деньги на том, на чем раньше никто деньги не зарабатывал. Блогер-тысячник, более или менее популярный автор канала в Telegram у нас может зарабатывать, может быть, не баснословные деньги…но мог себя обеспечить с точки зрения пропитания – как зарплата…
Трабун: Фриланс на себя.
Иванов: Фриланс на себя, совершенно верно. То есть это должны быть десятки тысяч рублей. Не буду сейчас чего-то обещать и гарантировать, но порядок такой. Кажется, что это что-то новое, чего еще не было. Мы хотим большому количеству авторов предложить этот инструмент.
Мы рассчитываем, что люди начнут общаться друг с другом. На следующей неделе появятся первые сто человек, получившие деньги. Кто-то скажет: «мало». Кто-то: «ух ты, я даже не ожидал». Постепенно оно как-то разойдется.
Инвестиции автора здесь достаточно небольшие, поскольку дистрибуцию контента мы полностью берем на себя. Не нужно вкладываться в обретение аудитории, как в социальных сетях.
Мы шутим — прошу прощения, сейчас будет неполиткорректная шутка — уволь своего SMM-менеджера, потому что в Дзене SMM не нужен. Дзен сам решает эту задачу.
Трабун: Можно я сглажу? История в том, что механический SMM-щик, раскидывающий материалы туда-сюда — это профессия, которая должна исчезнуть.
Амзин: Уволь своего плохого SMM-щика.
Иванов и Трабун: Да.
Трабун: SMM-щика, которого можно заменить роботом.
Иванов: Хотим мы того или нет, все то, что автоматизируемо, оно постепенно автоматизируется. Если человек делает автоматизируемую работу, значит, рано или поздно его заменит машина.
Так вот. Это что касается блогеров. Блогерам мы даем деньги.
Для издателей уже сейчас Дзен это генератор трафика, и им останется. Мы будем давать больше прозрачности и инструментария, чтобы это было удобно делать. Кроме того, мы хотим предложить существующим медиа платформу как площадку для экспериментов.Те же самые Нарративы. Это отдельный формат, в который некоторые — в том числе традиционные — СМИ могут поиграть.
Кому-то это понравится. Кому-то покажется это ненужным. Мы рады обратной связи, хотим корректировать и развивать новые продукты.
Мы в целом предполагаем, что традиционным медиа надо переходить к парадигме мультиплатформенности. Когда есть медиабренд, который работает с рядом платформ, социальные сети тоже медиаплатформы, и Дзен еще одна платформа в этом ряду.
Трабун: Эксперименты с форматами — только часть. На деле это способ облегчить жизнь со всех сторон издателю. Автоматизировать то, что еще не автоматизировано.
Дать разные инструменты для сторителлинга. Это может быть Нарратив, который идеален для мобильных телефонов. Я сейчас забегаю немного вперед, но это еще и инструменты, которые позволяют тебе быстро эту историю рассказать (прикидывает, какие назвать).
Амзин: У меня конкретный вопрос. Плагин для WordPress будет?
(смех)
Даниил Трабун
Трабун: В списке задач он есть, но это не первый приоритет. Я буквально вчера читал отзыв в каком-то телеграм-канале, мол, как же так — на WordPress 40% рунета. Мы на это все смотрим. Митя, прости, что перебил, там еще большая третья часть.
Иванов: Да, про авторов и издателей сказали. Есть еще третий сегмент аудитории — это бренды. Здесь все просто. Мы считаем, что грань между брендом и медиа чем дальше, тем больше стирается. Все бренды, которые работают хоть со сколь-нибудь массовой аудиторией, становятся медиа.
Мы полагаем, что можем помочь в этой трансформации, потому что у брендов нет того наследия, которое есть у традиционных СМИ. Им проще начинать что-то новое вне ограничений существующих СМИ, как то: наличие своего сайта с собственным движком, форматами, редакционными процессами. С редакцией как таковой.
С этой точки зрения у бренда есть коммуникационные задачи, но при этом он может быть более гибким, чем традиционные медиа. А фактически ему тоже нужно производить контент, тоже разговаривать со своей аудиторией, делать интересные истории.
Можно это назвать рекламой, а можно не называть. Ведь что происходит? Слияние контента и рекламы. И, конечно, нативная реклама, то, что имеет этот ярлык — это про нас. Мы верим в нативную рекламу и полагаем, что реклама должна быть интересной.
Трабун: Еще немного про нативную рекламу. Понятно, что сейчас российский рынок только развивается. Не так много брендов, которые хорошо это делают, медиа, которые помогают брендам и так далее. Но на самом деле это игра вдолгую и какой сервис, если не Дзен, сможет это подвинуть?
Ты сказал про пластиковые окна, но кажется, что и пластиковые окна могут дойти до нужного уровня, если дать им правильный инструмент. И, конечно, направлять, показывать правильные истории про пластиковые окна, которые действительно кого-то интересуют. В конце концов, про кроссовки уже научились интересно делать. Очередь за окнами.
Амзин: И тут у меня закончились вопросы.
Иванов: А можно я еще на микрофон скажу два слова? Мне кажется, что в целом стоит вот еще о чем поговорить. О медиаплатформах в современном мире.
Есть социальные сети, которые, как мы видим, становятся все менее про друзей и все более про интересный тебе контент. Если сравнить ленту Фейсбука несколько лет назад и сегодня, то мы согласимся, что стало меньше публикаций от друзей и больше непонятно откуда. И притом подчас интересных публикаций.
Более того, если следить за экспериментами Фейсбука, то видно, что они пытаются сделать отдельную вкладку для контента, который не от друзей, а интересен тебе.
Амзин: И не только они. Тот же ВК так делает.
Иванов: Совершенно верно. Мы видим, как что-то подобное делает Google. Встраивает ленту с контентом в Chrome, в Google Now. То же самое делает Apple в Apple News. Есть плохо известная в России, но очень интересная активность на рынке в Китае. Я хочу назвать компанию Toutiao, вернее, приложение, которое пользуется большим успехом в Китае. Это, если можно так сказать, китайский Дзен. Это алгоритмически составленный фид с всяким разным контентом — и новостями, и развлечениями — там много прикольных роликов, гифок и так далее. Аудитория Toutiao растет не по дням, а по часам и составляет около ста миллионов пользователей в день.
(В январе 2017 MIT Technology Review оценивал активную дневную аудиторию Toutiao в 68 миллионов пользователей. В мае Forbes писал о 80 миллионах пользователей в день, каждый из которых проводит в приложении по 76 минут. Toutiao пока убыточен, хотя его выручка составляет 869 миллионов долларов — прим. Амзин).
Иванов: Кажется, что эта категория продуктов…алгоритмические ньюс-фиды…как это по-русски сказать? Так вот, она более становится все более сформировавшейся, и Дзен — это именно оно.
Для нас это важная мысль, потому что когда мы начинали делать этот продукт пару лет назад, признаться, не было вполне очевидно, что машинка сможет предложить человеку действительно не какой-то мусор, а реально интересный контент. Только на основании активности пользователя, в том числе истории браузера. Казалось, что лишь социальные сети с рекомендациями друзей могут дать такой опыт.
Но мы видим, что у нас постепенно начало получаться. Оговорюсь — мы видим, что Дзен несовершенен и что сплошь и рядом совсем не то рекомендуется. Но мы видим, что [он] становится с каждым месяцем все лучше и лучше. И, что отрадно, мы видим, что это не только наши успехи, но и мировой тренд. Есть много других компаний, которые делают то же самое.
Амзин: Верно ли я услышал, что Дзен — это надолго?
Иванов: Я скажу так. Когда Дзен начинался, некоторые коллеги считали, что это авантюра.
Сейчас все больше и больше мы начинаем считать, что Дзен — это продукт масштаба Поиска и по аудитории и по размеру бизнеса. Сейчас мы понимаем, что это по-настоящему большой аудиторный продукт, большой бизнес и, конечно же, это надолго. К слову, Toutiao недавно был оценен в 11 или 12 миллиардов долларов. Мягко говоря, больше Яндекса.
(На 17 июля капитализация Яндекса благодаря сделке с Uber составляла 10,12 миллиарда долларов. 30 июня, в день интервью, Яндекс стоил менее 10 миллиардов — прим. Амзин)
Амзин: Аркадий Юрьевич нашел третий миллиард?
Иванов: Пока не стоит бежать впереди паровоза и хвастаться тем, чего нет. С точки зрения доходов мы зарабатываем. Если подсчитать внутри компании, сколько зарабатывается и сколько тратится, мы прибыльны. Но, конечно же, сейчас для нас самый главный вопрос — это качество продукта. Это работа с рынком, это выстраивание платформы взаимодействия с медиа, с авторами и создание экосистемы вокруг Дзена.
Что касается коммерческих продуктов, то тоже у нас есть много идей, но это потом.
В конце мая Яндекс представил платформу для публикаций на основе Яндекс.Дзена — рекомендательного сервиса, существовавшего уже довольно долгое время.
Запуск (пока еще) несовершенного инструмента вызвал массу критических отзывов. Издатели не верили в утверждения Яндекса о том, что Дзен раздает на СМИ трафика больше, чем любая из социальных сетей. Аналитики задавались вопросом, зачем нужна еще одна платформа распространения. Блогеры обоснованно задавались вопросом, можно ли вообще заработать на Яндекс.Дзене (возможность монетизации включается на 30 тысячах прочтений в неделю).
Удивительно, что при этом издатели упускают несколько важных фактов, которые и сделали Дзен возможным.
Факт 1. Главные страницы изданий окончательно перестали быть источником повестки. Переходы с порталов, поиска и рекомендательных сервисов (в первую очередь, конечно, социальных сетей) дают возможность гораздо лучшего попадания в интересы пользователей.
Факт 2. Дистрибуцию в ближайшее время целиком заберут у СМИ. То, что люди из привычных сред должны переходить на сайт — недоработка, которая исчезнет со сменой аудитории. Основной вопрос здесь — на каких условиях осуществляется распространение и как достичь взаимовыгодного сотрудничества.
К сожалению, условия дистрибуции диктуются площадкой, и не всегда читателям очевидно, что тот или иной канал при его охватности может ставить под вопрос существование СМИ. Пока СМИ отвечают стратегией присутствия во всех каналах, чтобы зависеть от нескольких доноров вместо одного.
Надо подчеркнуть — чем проще дистрибуция, чем больше она зависит от дистрибутора, тем лучше. Тем больше площадка может сконцентрироваться на контенте и тем меньше набирать экспертизу в областях, которые для нее родными никогда не будут.
Факт 3. Программатик — технология, которая не обязательно может быть применена к рекламе. Экономика символического обмена подразумевает, что информация может иметь разную ценность для разных потребителей, а правильно собранные данные о читателе могут использоваться для подачи наиболее интересных материалов. Это дает большее вовлечение, большую лояльность и большее внимание к рекламе.
Факт 4. Мобильные устройства победили в области медиапотребления. Для чтения материалов СМИ не нужен настольный компьютер. Следовательно, выигрывает тот инфраструктурный игрок, который предложит наилучший пользовательский опыт мобильного медиапотребления. С этой целью, например, Apple завела Apple News, а Samsung предустанавливает в Европе агрегатор Axel Springer Upday.
Часть этого пользовательского опыта — быстрая загрузка, удобочитаемость текста, простота навигации (Instant Articles для Facebook, Instant View для Telegram, AMP — для Google, «турбо» — для того же Яндекса).
Другая — дополнительные возможности для рассказывания историй в привычных пользователю понятиях. «Нарратив» Яндекса, превращающий материалы в нечто похожее на истории Snapchat, ВК и Instagram — первый шаг корпорации в этом направлении.
Факт 5. Количество кликов до нужных материалов чрезвычайно важно. Заход в приложение или на сайт социальной среды — как минимум один клик. Рекомендательная система непосредственно на новой странице браузера сводит получение информации к нулю кликов. Яндекс.Дзен, хотя и доступен через веб, на деле побуждает скачивать Яндекс.Браузер, наращивая тем самым долю пользователей, объединенных экосистемой.
Факт 6. Экосистема и сбор данных об интересах способны заменить общение с друзьями и знакомыми. Для того, чтобы читать персонализированные новости, вовсе не обязательно регистрироваться в социальной сети или даже регистрироваться вообще. Достаточно передавать данные о своих пристрастиях, голосуя ногами и ходя по тем сайтам, которые, например, с помощью счетчика Яндекс.Метрики добавляют в портрет пользователя все больше черт.
Многие аналитики заявляли, что впервые слышат про Яндекс.Дзен и его 20-миллионную аудиторию. Это легко понять — не находясь в орбите Яндекса, трудно представить такой сервис, который интегрирован в пользовательский опыт.
Факт 7. Персонализированные системы лучше защищены от организованных накруток. В недавнем интервью Аркадий Волож предложил переименовать Яндекс.Новости в «Сейчас в новостях страны» и провел четкое разделение между Дзеном и Яндекс.Новостями — первый содержит материалы, интересные конкретному человеку, а вторые — новости, объединяющие всех.
Такого рода объединение — моментальный слепок ценностей общества, и, конечно, власть особенно быстро набирает опыт в корректировке этих ценностей. Агитация и пропаганда влияют в первую очередь именно на ту общую повестку, к которой мы прислушиваемся, а не на индивидуальную картину мира, которая интересна лишь для конкретного субъекта.
Собрав эти семь фактов вместе, можно сделать следующие выводы.
Яндекс.Дзен — единственная возможность охватить десятки миллионов пользователей, которые используют Яндекс.Браузер, еслив вы не знаете, где еще они находятся и что делают.
Следует ожидать развития площадки Дзена сразу во множестве направлений, включая поддержку регистраций и платного доступа, улучшения редактора, представления дополнительных возможностей, улучшения проблем кластеризации (сейчас попадаются некоторые материалы на одну и ту же тему), усиления новостной части (пока еще новости могут запаздывать на несколько дней).
Важно понять несоциальную природу Яндекс.Дзена. В нем не обязательно регистрироваться, не следует также ожидать, что действия пользователя обозначают что-то важное для сообщества (например, если ваш материал собрал много дислайков, это не значит, что он плохой — лишь то, что он интересен очень узкой группе пользователей).
Практически все, кто читает Дзен, делают это на мобильных устройствах. Для Яндекса Дзен — способ не только увеличить длительность нахождения в экосистеме, но и заработать (учитывая, что пользователь в предсказуемой среде Дзена видит рекламу каждые N секунд).
Похоже, что Дзен для популярных ресурсов можно засчитывать в посещаемость своего сайта, интегрируя счетчики и баннеры своих рекламных систем. Фактически речь идет о том, что найденная Дзеном аудитория только по недоразумению не ходит на ваш сайт.
Возможно, они не запомнили ваш ресурс или не хотят набирать его название руками. Но материалы, которые вы показываете, им, безусловно, нравятся.
Это гостевой пост Joe Kenehan, одного из ведущих телеграм-канала Foreign Office. Публикуется с незначительными изменениями.
30 мая побывал на World Content Market, московском международном слёте покупающих и создающих телевизионную продукцию (телесети и киностудии, к примеру). Перед плеядой промо-роликов разнообразных мультфильмов, сериалов и прочего добра с докладом выступил представитель исследовательской компании Mediascope.
Доклад был посвящён показателям и трендам в телевещании, а конкретно — телепросмотру в России. Было очень много интересной статистики, которую можно найти в прилагаемой презентации.
Что хорошо видно в презентации: популярность телевидения просто огромна. Можно понять, что значимость рынка ТВ для рекламы оправдана, равно как и незначимость Интернета. (см. другую презентацию). При этом повышение популярности ТВ выглядит как тренд, свойственный для последних нескольких лет.
Ниже несколько примечаний по мотивам выступления докладчика.
Сперва замечание по методологию. Исследовались телепросмотры по стране в целом, включая и тех, кто не смотрит телевизор вообще (это важно для понимания слайдов про объём просмотра ТВ). Однако у исследования есть небольшие изъян и погрешность. Исследовались только города, в которых население больше 100 000 («Россия 100+»).
При этом замерялись сугубо просмотры телевизора как такового, а интернет-платформы не учитывались, равно как и пиратский контент, хотя попытки замерять и этот сектор предпринимаются (каким образом, уточнено не было). Докладчица предположила, что представления о пользе неклассических форматов доставки контента к потребителю существенно приукрашивают реальность, а подавляющая часть просмотров всё равно приходится на конвенциональное вещание. Тем не менее была приведена такая цифра: суммарно число просмотров сериала «Молодёжка» выросло на 16% за счёт использования интернет-платформ (это, например, такие сайты как videomore.ru).
Любопытное наблюдение сделано о популярности передач-трансляций значимых событий в жизни страны. Только в последние 5 лет трансляция парада на 9 мая стала попадать в топ самых просматриваемых (к этой же категории относятся давние фавориты: «Прямая линия» и «Новогоднее обращение» на Первом и России-1).
Ещё интересное было сказано о фрагментации зрителей: суммарно на топ-3 (Первый, Россия-1 и НТВ) приходится 35% аудитории. Это много, но десять лет назад на те же каналы приходилось более 50%. На топ-10 приходится 65%, на топ-50 — 90%. При этом на рынке очень много каналов, только Mediascope на данный момент исследует порядка двух сотен, не принимая в расчёт при общенациональных замерах региональное и местное телевидение.
Такое распределение внимания телезрителей с огромным количеством каналов, у каждого из которых статистически ничтожное число просмотров, принято называть ‘long tail’ (длинный хвост; в презентации есть смешной динозаврик на слайде со статистикой по долям каждого канала, который налагается на столбцы).
Немного по региональным телеканалам: есть очень успешные местные каналы, например, в Иркутске и Хабаровске. Хабаровскую утреннюю передачу «Утро с губернией» каждый день в регионе смотрят больше, чем аналогичные передачи общенациональных каналов.
В презентации есть ещё много всего интересного, к примеру — о предпочтениях отдельных демографических групп.
Русская служба BBC завела группу в Одноклассниках. Туда будут транслироваться ежедневные ТВ-новости, видео и другие материалы. Каждый день в 19.45 по московскому времени можно будет в прямом эфире смотреть выпуски телевизионных новостей из Лондона.
На момент публикации у русской службы BBC было меньше 400 подписчиков. Однако у BBC уже есть опыт развития сообществ в Одноклассниках — первой из языковых служб Би-би-си в Одноклассниках появилась узбекская служба. Сейчас у неё уже около 100 тысяч подписчиков, которые делятся в соцсети историями на узбекском языке, фотографиями и видеоклипами с сайта bbcuzbek.com.
11 ноября 2016 года ведущий «Мы и Жо» Александр Амзин представил в Минске на конференции «Деловой интернет» доклад о зарубежных трендах в медиа. Здесь публикуется доработанная версия (pdf):
Телеканалы стремительно захватывают цифровое пространство
Только гиганты и инфраструктурные корпорации (Netflix, Amazon) могут позволить себе производить качественный эксклюзивный контент
Попытка обменять видеопроизводство на более дорогую рекламу может разорить — рынок создает инвентарь опережающими темпами
Технологические лидеры делают вид, что нашли новые прорывные технологии
Facebook, Samsung, Google продвигают виртуальную реальность
Для VR не создана и не будет еще 5-7 лет создана необходимая инфраструктура, не решено множество других проблем, включая драматургию и физиологические сложности
Миллениалы не другие — они живут в том же мире, что и все остальные. Когда надо читать — они читают (в России больше, чем где бы то ни было)
Более того, далеко не все молодые пользователи любят визуальное восприятие или обладают клиповым мышлением
Проблема плохой адаптации повестки под миллениалов не в том, что они инопланетяне для медиаменеджеров, принадлежащих старшему поколению, а в том, что неясно — чем именно они отличаются в данной точке и в данную секунду и где будут находиться через год.
«Мы и Жо» публикует вторую часть гостевого поста Марины Гурьевой, начальника Управления инновационной деятельности НИУ ВШЭ, блокчейн-энтузиаста, участницы медиапроекта Golos.io. В первой части она рассказала об устройстве платформы Steemit, которая попыталась создать медиасообщество на основе технологии блокчейн, но столкнулась с рядом сложностей. Исправить эти недостатки и перенести опыт на постсоветское пространство призван проект Golos.io.
В модели Голоса заложены стимулы поощрения работы, совершаемой на благо сообщества, в том числе такой как написание, чтение и верификация постов. При этом доходы сообщества напрямую зависят от качественного развития платформы. Ниже даются ответы на несколько распространенных вопросов.
Что будет, если редакционную политику отдать на формирование пользователям?
Самый простой способ реализации — за счет привязки вознаграждения за контент к числу голосов за материал. Но если этим ограничиться, то с высокой долей вероятности получится очередной порноресурс.
Как изменить ситуацию? Добавить вес голоса пользователя в зависимости от его заинтересованности в развитии ресурса (коррелирует с объемом средств, вложенных в платформу) или репутации, например.
Как предотвратить нашествие ботов, накручивающих рейтинг постов? Ограничить количество возможных голосований в день несколькими материалами путем уменьшения веса голоса с каждым лайком.
Как не допустить плагиата и/или нашествия троллей? Ввести функцию минусования контента или выставления запретительных знаков, например, флагов.
Как стимулировать пользователей на чтение и проверку материала, в том числе на нарушение авторских прав? Вознаграждать читателей.
Как обеспечить нецензурируемость, хорошую индексацию поисковиками и подтверждение авторства постов? Использовать распределенную базу данных на технологии блокчейн.
Кем и как будут оплачиваться активности на таком ресурсе? Вознаграждение будет начисляться в токенах системы, эмитируемых по заранее определенному и открытому математическому алгоритму.
Какую ценность будут иметь токены системы? В случае роста активности на платформе за счет притока новых пользователей, увеличения количества качественных материалов и дискуссий, появления новых сервисов будет расти стоимость токенов системы на криптовалютных биржах, где их будут выкупать инвесторы, рассматривающие данный актив как перспективный с точки зрения вложения средств.
Что получится в итоге? Самоорганизующийся и саморегулируемый общественный медийный ресурс. В перспективе — отличная площадка для запуска любых социальных активностей как в онлайн, так и офлайн-пространстве.
Почему у такого ресурса есть шанс на развитие на постсоветском пространстве?
Активная и деятельная часть русскоязычного сообщества (16-40 лет), настроенная на созидание, живет в Интернет, частично или полностью отказавшись от традиционных СМИ, в поисках информации обращаясь к поисковикам, персонализируя доступ к контенту через подписку на соответствующие каналы и/или блогеров в социальных сетях.
У них есть запрос на новые идеи и новые проекты, на новости «со знаком плюс». Они любопытны, интересуются окружающим миром (даже, если это поселок, занесенный в тайге) и готовы к кооперации с другими. Они устали от пропагандистских войн, оценивают людей безотносительно их национальной, религиозной, половой принадлежности, ценят свое право на свободу слова и свободу мнения. Они деятели, которые вместо жалоб и сетований на несложившиеся обстоятельства, ищут способы изменить что-то к лучшему.
Что требуется? Есть гипотеза — объединить их в одном месте. Технологически такая платформа уже запущена. Это Голос, распределенная социально-медийная платформа, созданная для русскоязычной аудитории по лицензии от Стимит Инк.
Как можно привлечь туда пользователей? Предполагается, что с помощью качественного контента, размещаемого как отдельными блогерами и журналистами, так и редакциями, некоммерческими организациями и пр., в том числе по причине хорошей индексации Голоса поисковиками.
Что даст выход на платформу перечисленным категориям? Помимо гордости за участие в создании общественного медиа и возможности размещения материалов, не опасаясь цензуры и блокировки, дополнительный источник доходов и привлечение внимания со стороны большего числа пользователей.
Гарантирован ли успех?
Нет, но его вероятность повышается при аккумулировании большего числа лиц, заинтересованных в качественном развитии ресурса на платформе. Токены — это фантики, они приобретают реальную стоимость только при обмене на традиционные денежные средства. Обменный курс определяется спросом на токены со стороны инвесторов. Инвесторы будут вкладываться в систему в расчете на рост дохода в будущем, который во многом обусловлен содержательным развитием ресурса (рост количества участников, количества и качества контента, приложений и пр.).
Потестировать платформу можно по адресу golos.io. Конструктивные комментарии приветствуются.
Анна-Мария Тренева, руководитель отдела продаж в Центральной и Восточной Европе и России в Facebook
«Мы и Жо» представляет гостевой пост пресс-службы Facebook о возможностях по привлечению аудитории СМИ за пределами родного региона. Присылайте свои кейсы и гостевые посты по адресу amzin@alex-alex.ru
Найти своего покупателя – одна из основных задач любого бизнеса. В случае компаний среднего и малого бизнеса, поиск «своего» покупателя, как правило, происходит в пределах собственного города или страны. Всегда ли стоит останавливаться на этом? Анна-Мария Тренева, руководитель отдела продаж в Центральной и Восточной Европе и России в Facebook рассказывает о том, как развивающиеся компании по всему миру находят своих клиентов в Facebook из самых разных уголков мира с помощью инструментов социальной сети.
Часто компании малого и среднего бизнеса мыслят локально и при настройке таргетинга в Facebook ориентируются на клиентов из своего региона, ведь с малым бюджетом и компактной командой и эти масштабы порой кажутся непосильными. Что уж и говорить о выходе на национальный уровень — об этом развивающиеся компании начинают мечтать далеко не сразу. Тем временем, возможности таргетинга в Facebook позволяют все более эффективно продвигать свой продукт за пределами своего города даже компаниям с небольшим бюджетом. При этом расширять не просто в масштабах собственной страны, но и далеко за ее пределами.
Сегодня покупатель мыслит глобально: ему доступен фактически любой товар или сервис из любой точки мира. И именно об этом стоит помнить каждому локальному стартапу, пытающемуся определить свою целевую аудиторию – его продукт может оказаться крайне востребован в самых разных странах зарубежья. Но как же определить этого заморского покупателя?
Стандартные методы определения вашей иностранной целевой аудитории предполагают тщательные исследования рынка и активный нетворкинг с зарубежными бизнес-кругами. И то и то требует значительных финансовых затрат, а главное – наличие времени, чего катастрофически не хватает сегодня, когда покупатель требует мгновенных и доступных решений. Тут в подмогу компаниям приходит инструмент, который Facebook разработал для компаний, уже знающих своих самых активных пользователей в своей стране, но желающих найти таких же за рубежом. Чтобы использовать инструмент, необходимо выбрать один из трех возможных типа данных, содержащих информацию о ваших ключевых клиентах: индивидуально настроенную аудиторию в вашем рекламном аккаунте, данные о посетителях вашего веб-сайта (отслеживание возможно через Facebook пиксель), данные о пользователях, поставивших лайк вашей страничке. По сути, эти данные – список ваших активных пользователей, который вы загружаете в систему для поиска аналогичных по характеристикам, но за рубежом. Далее укажите размер вашей новой похожей аудитории, при этом стоит помнить, что меньшая по размеру аудитория будет более похожа на исходную группу клиентов, а более крупная — будет похожа меньше, но увеличит охват. Создание похожей аудитории займет от 6 до 24 часов, после чего вы можете дополнительно уточнять параметры поиска вашей зарубежной аудитории.
Инструмент уже применяется рядом компаний и, как рассказывает о нем турецкий fashion-стартап Modanisa, дает четырехкратное увеличение ROI по сравнению с их предыдущими кампаниями. Платформа также предлагает настраивать глобальный и региональный рекламный таргетинг, обеспечив выход на гораздо большее количество рынков. Помимо этого в арсенале Facebook существуют инструменты Country Snapshots и Insights Playbook, за счет которых компании могут создавать рекламные кампании для каждой отдельно взятой страны с учетом национальных особенностей конкретного рынка.
Пользователи Facebook используют социальную сеть не только чтобы общаться с друзьями за рубежом, но и чтобы отслеживать новости интересных им зарубежных компаний и брендов. Среди всех пользователей Facebook один миллиард людей (около 60% от всех пользователей) связаны в социальной сети как минимум с одной компанией из-за рубежа. Пользователей интересуют не только и не столько крупные корпорации: сегодня в Facebook покупатели изучают предложения компаний малого и среднего бизнеса, ищут уникальные продукты и сервисы и хотят больше знать о зарубежных новинках.
В Европе почти 70% пользователей Facebook отслеживают в социальной сети новости хотя бы одной зарубежной компании малого и среднего бизнеса. Что касается России, то 39% российских пользователей Facebook используют платформу для этих целей, а 38% россиян используют Facebook, чтобы следить за новостями хотя бы одной небольшой российской компании или бренда. Чаще всего россияне подписаны на странички компаний из Украины, США, Германии, Великобритании и Италии.
Среди российских игроков уже есть компании, которые не только востребованы на локальном рынке, но также успели выйти на свою международную аудиторию. Известный многим сайт о творчестве AdMe, завоевавший симпатию россиян, стал источником вдохновения и для миллионов людей по всему миру. Развиваясь на зарубежных рынках под брендом Bright Side, ресурс помимо русского уже доступен на английском, испанском, французском, португальском и китайском языках. Cтраница Bright Side в Facebook сейчас имеет более 15 миллионов подписчиков.
К моменту выхода на глобальный рынок AdMe уже был лидером инфотейнмент индустрии в России, и перед компанией встал вопрос о масштабировании продукта. Для своего продвижения за пределы страны компания решила использовать рекламный таргетинг в Facebook для продвижения своих постов среди тех пользователей, которые могли увидеть ценность в продукте AdMe. «Предоставляя нужный контент для нужной аудитории, мы смогли добиться большого интереса к нашему продукту. – комментирует глава и основатель AdMe Марат Мухаметов, — Facebook хорошо знает своих посетителей и их интересы, а зная, что интересно людям, вы можете вовлекать их в то, что делаете для них».
По словам сооснователя проекта Павла Радаева, много сложностей на пути компании к международным рынкам были связаны с финансами, ведь действуя без сторонних инвестиций и нацеливая рекламу на достаточно широкую аудиторию, команде требовались значительные ресурсы. «Помню как однажды мы зазевались и запустили рекламу на весь рынок США без таргетинга. Когда через 15 минут обновили статистику, пост уже разошелся на миллионы человек и стоил нам около $15 000. Но в итоге этот просчет нам оказался в пользу — аудитории понравился контент, и наша страница начала резко набирать подписчиков».
Пользуясь настройками таргетинга в Facebook, AdMe продвигал свой англоязычный проект, запустил испанскую версию для рынков Южной Америки, португальскую версию с прицелом на Бразилию, французскую для ряда франкоязычных стран, китайскую для Тайваня и Гонконга. Инструменты Facebook позволили настраивать специфичный таргетинг, отлеживать аудиторию и статистику взаимодействия с контентом. На основе Facebook-отчетов команда научилась выстраивать прогнозы результативности своего таргетинга, что помогало предвидеть успех дальнейших кампаний.
Марат Мухаметов также рассказывает об опыте использования инструмента Lookalikes: «Инструмент нужен при формировании некого среза аудитории — людей, которые уже являются вашими подписчиками или посетителями, и вы ищите «похожих» на них клиентов. Это действительно работает — однажды поняв, какие интересы у вашей аудитории, можно находить таких же людей по всему миру. По нашему опыту, конверсия с таким подходом увеличивается до 10 раз». Марат также отмечает, что планомерная работа с инструментами Facebook позволила Adme нарастить зарубежную аудиторию до 80 миллионов человек за один год.
«Секрет успеха в том, что сайт создавался сплоченной командой специалистов, которые несли созидание и доброту в этот мир, переполненный политикой, злостью и плохими новостями, – рассказывает Марат Мухаметов. — У нас есть важные ограничения в своей работе — мы делаем только интеллигентный и развивающий контент, и наша аудитория ценит нас за это. Facebook помогает найти этих людей, порадовать их, и нам это очень понравилось».
В действительности, продвижение на международные рынки становится вполне реалистичной задачей для многих развивающихся международных компаний. На данный момент уже более 60 миллионов компаний и брендов во всем мире пользуются страницами Facebook, и более чем три миллиона предприятий прибегают к рекламным инструментам социальной сети для своего продвижения. Мобильная реклама в Facebook привлекает все больше международных рекламодателей, и чуть меньше половины от их общего числа на платформе уже проводили мобильные рекламные кампании в социальной сети. Возможности продвигать свой продукт именно среди своих потенциальных покупателей все время расширяются и становятся все более креативными, а самое главное — доступными абсолютно любому бизнесу.
«Мы и Жо» регулярно публикует кейсы и рассказы о стартапах, связанных с журналистикой. В этот раз Илья Лукашук расскажет о проекте «Мастер СМИ». Присылайте свои истории на amzin@alex-alex.ru.
О себе
Мне 34 года, переехал в Петербург из города Самары 4,5 года назад, где и зародилась изначально идея проекта. Сам я не журналист, занимаюсь веб-разработками в роли менеджера проектов с 2009 года в рамках небольшой веб-студии.
В мае 2010 года ко мне обратился с идеей проекта «Мастер СМИ» тогда еще мне совсем незнакомый Николай Чеботарев (на тот момент названия не было, его я придумал чуть позже, на последующих встречах). Как сейчас помню — первая общая встреча всех участников команды была организована у фонтана на улице Осипенко, была отличная погода, на встрече присутствовал наш программист Павел.
Николай обрисовал нам свою идею в общих чертах, и мы начали первые попытки её реализации… Проект изначально оказался для нас не так прост, не было конкретных смысловых направлений, чёткости формулировок и точности в логике работы сайта, да и с технической точки зрения тоже было непросто. Т.к. опыта у нас было у всех не так много и мы, соответственно, долго пытались его реализовать. Где-то в 2012 году Николай, не дождавшись запуска проекта, решил от него отказаться окончательно и ушел в свой личный проект — Блог о средневековом оружии и быте. Оставшаяся команда проект решила не бросать и довести начатое дело до конца.
Прототип удалось запустить только в июле 2015 года, а в начале 2016 сайт с дизайном и более широким функционалом. В процессе разработки постоянно приходили какие-то новые мысли и идеи, совершались ошибки, корректировалась логика и функционал… в итоге, идея проекта приобрела несколько иной смысл, нежели задумывалось изначально, но в целом концепция, думаю, сохранилась. Проект, в том виде, в котором он существует сейчас, мы сделали втроем, с Павлом (программист) и Алексеем (веб-дизайнер). Надеемся, что проект со временем наберет необходимые обороты и станет более популярным, чем на данный момент, т.к. было приложено немало усилий и припасено ничуть не меньше новых задумок, периодически поступают просьбы от пользователей и положительные отзывы о проекте.
Сайт представляет собой информационный и новостной UGC-портал (контент наполняется пользователями сайта), соцсеть для журналистов, PR-специалистов, блогеров и очевидцев событий или происшествий.
Кейс №1. Возможность независимых публикаций
Как правило, главред ставит план и задания, которые интересны в рамках редакции, статьи на коммерческие темы и т.п. Но журналистам также интересно писать творчески, по своим личным предпочтениям и интересам, что не всегда соответствует и допускается редакцией.
Одной из особенностей проекта является возможность виртуальной игры в прессу. Пользователи могут создавать и объединяться в тематические редакции по своим интересам, находить нужных им коллег по должности и местонахождению. Раздавать и выполнять задания по подготовке текста и фотографий (позже появятся и видео-задания) для совместных публикаций, подобно коллективному ведению блога.
Существует возможность ведения нескольких редакций/блогов под одним аккаунтом. Один пользователь может создавать и возглавлять неограниченное количество редакций. Для возможности писать на разные тематики и собрать пользователей именно по этим интересам в редакцию определенного назначения.
При этом вы можете не просто публиковать излюбленные материалы и получать комментарии и отзывы от читателей, но также и зарабатывать на своей деятельности.
Три способа монетизировать ваш контент на «Мастер СМИ»
1) Публикации со скрытым контентом. Открыта только часть материала (300 первых знаков и главная фотография), а всё самое интересное и полезное — после оплаты читателем.
2) Финансовая поддержка автора (пожертвования), суммы устанавливаются на усмотрение читателя.
3) Выполнение оплачиваемых заданий от редакций.
Пример детальной истории баланса, которая также предоставляется нашим сервисом:
Кейс №2. Задания и биржа
На портале есть возможность оперативного поиска и получения необходимого вам текстового и фото-материала, из любой части мира, через гибкую постановку и выполнение заданий, указав нужные параметры:
Для публикации на сайте / для публикации на стороннем ресурсе.
Постановка определенному специалисту / размещение на открытой бирже для всеобщего доступа и получения заявок на исполнение и выбор исполнителя, обсуждение с ним всех деталей.
Задания разделены: по написанию текста / подготовке фото-материала.
Платные / бесплатные.
С дедлайном / без ограничения срока.
Также реализована пошаговая постановка и выполнение задач с гибкой возможностью управления и назначением соответствующих статусов текущего состояния заданий: поставлено, принято к исполнению, отказ от исполнения с указанием причины, истек срок выполнения, возврат на доработку с указанием комментария, выполнено, принято к публикации, опубликовано.
Для платных заданий сервисом гарантируется безопасность и для постановщика (заказчика) – задание закрывается и деньги перечисляются исполнителю только после принятия задания заказчиком, и для исполнителя – задание можно создать и активировать только после пополнения баланса (ввода денежной суммы в систему сервиса нашего портала).
Кейс №3. Борьба с дезинформацией в разных источниках
Опубликованную на портале новость или статью можно опровергнуть с помощью своего материала и тем самым повлиять на % достоверности публикации.
Еще одной особенностью проекта является определение достоверности публикуемых материалов, на основе фотографий, прикрепляемых очевидцами в комментариях. Система автоматически определяет дату/время и место съемки загружаемых на сайт фото (если в настройках устройства отключена геолокация, то пользователь может задать/указать координаты на карте вручную). Пока, алгоритм достаточно примитивен и подсчет результирующего процента достоверности – среднее арифметическое значение всех голосов. Далее планируется расширение функций и совершенствование данной схемы.
Кейс №4. Для официальных СМИ могут быть полезны следующие возможности
точный поиск специалистов по всему миру и получение полезных контактов за рубежом;
для привлечения трафика на собственный ресурс, существует интеграция RSS-ленты новостей/статей для автоматической публикации выжимок на портале, либо самостоятельная публикации отдельных новостей/статей с исходящей ссылкой на полную статью.
Приглашаем всех посетить наш проект и принять в нем активное участие!
