The Guardian решил прорвать либеральный фильтрационный пузырь

Illustration by Rob Dobi

NiemanLab пишет об экспериментальной колонке The Guardian Burst Your Bubble, которая еженедельно знакомит читателей либерального издания с избранными статьями американских консерваторов.

Дайджест Burst Your Bubble готовит Джейсон Уилсон (Jason Wilson), американский фрилансер, потративший несколько лет на изучение консервативных медиа по заданиям различных изданий, включая левое Alternet.

Дайджест не только содержит подборки ссылок, но и дает столь необходимый контекст: объяснение, кем является автор, причины, по которым следует прочесть статью и выдержку из статьи. Он старается придерживаться авторитетных медиа, удерживаясь от цитирования изданий, предпочитающих эмоциональное изложение. Одна из целей колонки — показать либералам, что не все консерваторы поддерживают Трампа, а также осветить различные формы критики.

Колонка не обходится без определенной самоцензуры. Например, Уилсон намеренно не включает в дайджест ссылки на сайты белых националистов, хотя и читает их по долгу службы.

Тим Кук призвал власти к войне против фейков

Apple CEO Tim Cook

Глава Apple Тим Кук (Tim Cook) призвал правительства всего мира запустить кампанию по борьбе с фейковыми новостями, которые «убивают умы людей». Призыв прозвучал в интервью, которое Кук дал The Daily Telegraph.

Тезисы Кука:

  • Противодействию фейкам следует обучать в школе;
  • Меры по медиаграмотности надо продумать для каждой демографической группы;
  • Следует разработать современную версию кампании по широкому уведомлению общества;
  • Любые меры не должны нарушать свободу слова и прессы, но помочь читателю;
  • К кампании должны присоединиться технологические компании, способные создать инструменты для борьбы с фейками и помочь производителям качественных журналистских материалов.
  • Мы живем в несчастливую эпоху, где пока побеждают люди, пытающиеся привлечь больше кликов, а не произвести больше фактов;
  • Тим Кук верит в то, что расцвет фейков — краткосрочный тренд. Он не думает, что в конечном итоге люди предпочтут именно это.

FAQ Reddit по фейковым новостям

Одно из сообществ Reddit посвящено проблеме фейковых новостей. «Мы и Жо» предлагает вам русский перевод тамошнего великолепного FAQ, выполненный нашим постоянным автором — Ольгой Добровидовой. Далее описывается не только феномен фейков, но и схема их распространения и мотивы создателей.

Что такое «фейковые новости»?

«Фейковые новости» — не новое явление, но цифровая эра дала им новую мощную платформу для распространения на миллионные аудитории. Фейковые новости — близкие родственники плохих новостей, которые бывают плохи всем от незаметной предвзятости мейнстримовых СМИ до плохого стиля и фактчекинга. Фейковые новости — это более вопиющая версия таких плохо написанных новостей, которые часто распространяются с политическими целями. Фейки появляются в блогах или на «новостных» сайтах, которые кажутся похожими на настоящие медиа. Для целей этого сабреддита мы также включаем в категорию фейков мемы, фейковые цитаты и прочую дезинформацию, которая распространяется в сети.

Кто занимается фейковыми новостями?

Дезинформация распространяется по такой схеме:
Источники → Распространители высокого уровня → Распространители низкого уровня

Источники — это те, кто создает фейковый контент. Часто это тролли «эпохи пост-правды» (о слове 2016 года по версии Оксфордского словаря, post-truth, можно почитать здесьприм. пер.) или политические пропагандисты. Здесь есть некоторая градация от отдельных троллей, которые делают это просто ради лулзов, до тех, кто на этом зарабатывает — как видно в интервью одного из источников в Washington Post:

Пол Хорнер, 38-летний владелец империи фейков на Фейсбуке, зарабатывает на вирусных псевдоновостях уже несколько лет. Хорнер дважды убедил интернет в том, что он британский художник граффити Бэнкси; ещё в прошлом году он опубликовал страшно вирусный (и страшно не соответствующий действительности) материал о судебном иске сервиса рейтингов Yelp против сериала «Южный парк» (в России жертвами фейка об иске стали, например, РБК, которой потом пришлось исправляться, а вслед за ними и издания поменьше — прим. пер.).

Распространитель высокого уровня — уже более крупная операция (блог, популярная фейсбук-группа, сайт фейковых новостей), которая с минимальными усилиями распространяет информацию на большую аудиторию. Обычно источник сам занимается таким массовым распространением новостей, облегчая себе задачу.

Наконец, распространитель низкого уровня — это потребитель новостей. Это пользователи, которые сами «потребляют» фейковые новости и передают их дальше с помощью лайков и шеров.

Фейковые новости — это проблема конкретной партии?

Нет! Нам всем очень хотелось бы думать, что все «наши» потребляют настоящие новости, а фейковые новости — проблема другой стороны. Но на самом деле это беда обеих партий, которая должна заставить всех задуматься и внимательнее относиться к медиа, которые они потребляют.

Сильно политизированные группы на Фейсбуке с обеих сторон распространяют неверную информацию с пугающей скоростью. Хотя кажется, что у правых дела обстоят хуже, это проблема для всех:

Исследование Buzzfeed News показало, что «гиперпартийные» политические страницы на Фейсбуке и сайты постоянно выдают миллионам своих подписчиков ложную или некорректную информацию. По данным анализа более тысячи постов на шести крупных «правых» и «левых» страницах, наименее правдивые источники генерировали больше всего шеров, реакций и комментариев на Фейсбуке — гораздо больше, чем взятые для сравнения три мейнстримовые страницы политических новостей.

Наше исследование показало, что 38% записей на трех правых страницах либо состояли из смеси правды и неправды, либо были в основном неправдой, — для левых страниц этот показатель составил 19%. Эти правые страницы — наряду с новостями кабельных телеканалов, которые привлекли к себе гораздо больше внимания — помогли организовать политический взлёт Дональда Трампа.

Как мы уже отметили, это не просто «правая» проблема. Вот пример с другой стороны: цитату Трампа из сети, где он называл электорат республиканцев «тупыми», использовали, чтобы навредить ему и в праймериз, и когда он уже стал кандидатом от партии. Проблема в том, что это 100%-ный фейк.

Вирусный мем, где Дональд Трамп называет республиканцев «самой тупой группой избирателей в стране», который постят все ваши друзья, — это неправда. Не было такого. Хватит его шерить.

Дональд Трамп наговорил множество сомнительных вещей, но он никогда не говорил ничего похожего на это:

«Если бы я решил избираться, я бы пошел от республиканцев. Это самая тупая группа избирателей в стране. Они верят всему, что показывают на Fox News. Я мог бы лгать, и они бы всё равно всё это проглотили. Готов поспорить, мои показатели поддержки были бы отличными».

В посте, которым все делятся, говорится, что Дональд сказал это в интервью журналу People в 1998 году. Только вот он этого не говорил.

А есть ли пример процесса «изготовления» фейковых новостей?

Конечно!

Седьмого октября 2016 года проект Wikileaks начал публиковать оставшиеся материалы из переписки Джона Подесты, менеджера кампании Хиллари Клинтон. Примерно в это время в сети крутилась история о том, что Хиллари назвала сторонников своего оппонента в праймериз, сенатора Берни Сандерса, «ведром лузеров». Эту цитату нашли в расшифровке выступления в банке Goldman Sachs, и на неё якобы ссылались в одном из имейлов Подесты.

Сайт Infowars опубликовал эту историю со ссылкой на The American Mirror под заголовком: «Хиллари называет собственных сторонников ведром лузеров».

Gateway Pundit тоже перепечатал эту историю: «Wikileaks: Хиллари Клинтон в выступлении перед Goldman Sachs назвала фанатов Берни Сандерса и миллениалов «ведром лузеров»»

Она также распространялась на популярном сабреддите /r/the_donald, где несколько постов в итоге собрали сотни и тысячи голосов. Здесь показано, как модераторы сабреддита удалили все комментарии к одному из постов, где пользователи пытались сообщить, что это фейк (удаленные комментарии выделены красным). Правда во всей этой истории не имела значения.

Её источником была фабрика фейков под названием «Настоящие. Правдивые. Новости», которая выдавала себя за надежный источник информации. Их заметку можно увидеть здесь. Если вы обращаете хоть какое-то внимание на детали, вы сразу заметите, что история датирована 3 октября 2016 года, то есть она вышла ещё до того, как появилась переписка Подесты.

Кроме того, можно было посмотреть в самом исходном материале (на Wikileaks). Поиск по фразе «ведро лузеров» в переписке Подесты не даёт результатов. Если люди не готовы потратить на проверку информации и десяти секунд, что ещё можно успешно распространить? Если вы тролль, который пишет и постит фейковые новости, — устрицей вам будет этот мир (считается, что это выражение заимствовано из комедии Шекспира «Виндзорские насмешницы» — прим. пер.).

Можете ли вы привести пример того, как распространитель манипулирует читателями?

Хотя некоторые фейки — полная ерунда, многие начинаются с зерна истины. Вот ещё пример из переписки Джона Подесты. Сам Подеста написал следующее:

Я знаю, что она уже ненавидит обычных американцев, но мне кажется, единожды мы должны использовать это выражение — когда она скажет, что баллотируется в президенты, потому что вам, как и всем обычным американцам, нужен защитник ваших интересов. Я думаю, если она не скажет такое хотя бы один раз, это заметят и станут говорить, что в Айове у нас был фальстарт.

Если прочитать само письмо и разобраться в контексте, станет ясно, что имеется в виду именно само выражение «обычные американцы», а не люди, которые вместе составляют группу, им обозначаемую.

Как вы думаете, такой ли интерпретации ждут политизированные распространители фейков? Обычные подозреваемые взялись за работу:

Gateway Pundit: «БОМБА WIKILEAKS: Советники Хиллари признают, что она «НЕНАВИДИТ ОБЫЧНЫХ АМЕРИКАНЦЕВ»»

Infowars: «БОМБА WIKILEAKS: ХИЛЛАРИ КЛИНТОН «НЕНАВИДИТ ОБЫЧНЫХ АМЕРИКАНЦЕВ»» — этот текст написал один из авторов сайта, Пол Джозеф Уотсон, которому впоследствии пришлось с позором удалить его. Но поезд уже ушел, так ведь?

WND: «Менеджер кампании Хиллари: «Я знаю, что она уже ненавидит обычных американцев»»

Drudge: «Время ведьм: [Хиллари] ненавидит обычных американцев»

Далее подробно разберём заметку Infowars, чтобы показать, как читателями манипулировали и в тексте. У большинства читателей небольшой объём внимания, поэтому они не читают все статьи целиком. Поэтому для авторов так важно знать, что им нужно либо 1) быстро произвести впечатление, чтобы заинтересовать читателя; либо 2) вынести самое главное вверх.

В тексте Infowars, ныне удалённом, краткое содержание вынесено на самый верх и выделено жирным шрифтом, а цитата не приводится в необходимом контексте:

Новая переписка от Wikileaks, опубликованная только что, включает шокирующее признание менеджера кампании Клинтон Джона Подесты в том, что Хиллари Клинтон «уже ненавидит обычных американцев».

Ещё один тревожный знак для читателей: скептически относитесь к сайтам, которые выделяют некоторые предложения или слова капсом или жирным шрифтом. Это такой неявный способ тенденциозно изложить информацию. Выделяя слова, автор подсказывает читателю, что важно. Но это не его, автора, работа: он должен представить информацию, а читатель сам разберётся, что важно. Пол Джозеф Уотсон ещё два раза использует в заметке жирный шрифт, и это намекает, насколько сомнителен это источник и как сильно он манипулирует вами:

«Я знаю, что она уже ненавидит обычных американцев, но мне кажется, единожды мы должны использовать это выражение — когда она скажет, что баллотируется в президенты, потому что вам, как и всем обычным американцам, нужен защитник ваших интересов», — пишет Подеста.

Выше выделена только часть всей цитаты, и не даётся нормального объяснения, что на самом деле имеется в виду. И далее в тексте:

Это колоссально.

Таким образом, если вы просто быстро пробежали глазами заметку, вы вынесете из неё две идеи: 1) Хиллари ненавидит обычных американцев; и 2) это очень важная история. Это тонкая манипуляция: вы при первом прочтении не осознали её, а вот ваш мозг всё понял.

А есть ещё что почитать, чтобы разобраться в теме?

Подборка: Facebook и фейковые новости

Марк Цукерберг, фото со страницы профиля
Марк Цукерберг, фото со страницы профиля

12 ноября Марк Цукерберг опубликовал пост о Facebook, выборах и беспрецедентном числе фейков во время предвыборной гонки в США. Его тезисы:

  • свыше 99% всего контента, которые видят люди, не является фейком;
  • фейки не обязательно связаны с политикой;
  • Facebook работает над тем, чтобы сообществу было проще отлавливать и помечать фальшивки;
  • Facebook не может определить, что является правдой, а что нет, особенно если речь об упущенных деталях;
  • хотя Марк утверждает, что Facebook вряд ли повлиял на предвыборные решения пользователей, он в конце заявляет, что компания помогла более чем 2 миллионам человек зарегистрироваться на выборах.

19 ноября Цукерберг опубликовал гораздо более конкретное обновление. Тезисы:

  • к дезинформации Facebook относится серьезно;
  • сигналы от жалоб на дезинформацию действительно используются в алгоритме;
  • проблема дезинформации не только технологическая, но и философская — Facebook хотел бы дать возможность высказаться всем;
  • проекты, над которыми ведется работа: усиление определения фейков, упрощение сообщений о фейках, проверка другими организациями, пометка историй предупреждениями, повышение планки качества для историй, показывающихся в блоке Related, уничтожение экономики фейков (препятствование заработку на фейковом трафике), работа с журналистами и другими сотрудниками новостной отрасли.

«Мы и Жо» приводит обзор реакции на заявления Цукерберга (в основном на первое).

  • Главред BuzzFeed Ben Smith опубликовал в Columbia Journalism Review программную статью How tech and media can fight fake news. Он считает, что авторы фейков воспользовались ширящимся разрывом между социальными платформами и «традиционными» медиакомпаниями. Технокомпании сообщают американцам больше информации, чем любой медиахолдинг. Смит предполагает, что журналистика не остановит всемирную волну радикализации (в том числе в пространстве Facebook). Одновременно он думает, что наиболее эффективно бороться с троллями смогут медиа, обитающие в цифровом пространстве и умеющие общаться с молодой аудиторией, а не пришедшие в Сеть из офлайна.

  • Tim O’Reilly на своем сайте опубликовал колонку Media in the age of algorithms. В ней он постулирует, что проблема фейковых новостей — системная и охватывает всю отрасль, а компаниям следует делиться данными и опытом по борьбе с фейками. Сам он считает, что Facebook давно перешел Рубикон отделения добра от зла в ленте пользователя. Однако он не согласен с тем, что с фейками должна бороться некая человеческая медиакоманда внутри Facebook. Он предполагает, что алгоритмы могут справиться с задачей, так как сигналы об истинности часто содержатся не в данных, а в метаданных. Условно говоря, нам не надо читать весь спам, чтобы определить, что перед нами он — мы опознаем письмо со спамом по сотням признаков. Идея не в том, чтобы убирать фейки, а в том, чтобы выявлять сигналы, характерные для хорошего и качественного контента.

  • Газета The Washington Post взяла интервью у Paul Horner, автора множества фейков, зарабатывающего на виральном распространении ложных новостей в течение нескольких лет.

По словам Хорнера, за последние 3-5 лет люди стали ощутимо тупее и легче распространяют информацию, не проверяя ее. Он предположил, что Дональд Трамп победил на выборах, в частности, из-за него. Например, управляющий кампанией Трампа перепостил фальшивку Хорнера о платном протесте (Хорнер разместил фальшивое объявление на Craigslist). Автор фейка утверждает, будто не ожидал, что кто-то поверит в платные протесты. Его аудитория, состоящая из электората Трампа, настолько широко разносит фейки, что Хорнер только на Google AdSense зарабатывает 10 тысяч долларов в месяц.

  • Elad Gil, калифорнийский предприниматель, ранее работавший в Google и Twitter, сомневается, что Facebook не может эффективно определять фейки с помощью машинного обучения.

  • Ben Thompson, аналитик, ведущий блог Stratechery, посвятил проблеме целую колонку. Он утверждает, что важнее не ложные утверждения, а те, кто считает, что является новостями.

Речь идет о коммодитизации медиа социальными сетями и о превращении обычных СМИ в сырьевые придатки Facebook. Сырье должно интересовать потребителей, а содержит ли оно фотографию младенца, журналистское расследование или фейк, с точки зрения социальной сети не так важно (при условии, если уровень вовлечения остается прежним).

Томпсон также утверждает, что «традиционные» новые медиа не могли повлиять на предвыборную кампанию. Аудитория хотела новостей о Трампе, и она их получала.

Томпсон не верит, что Facebook выгодно тратить средства на борьбу с фейками и тем самым навлечь на себя упреки в потере нейтралитета (говорят, антфейковый алгоритм, который Facebook не решился запустить, сильно влиял на ленты правых). Он предлагает компромиссный вариант — некоторые источники являются фейковыми, и это можно определить по очень простым критериям. Было бы здорово вычищать их на основании этих критериев, а также дать пользователям возможность контролировать этот алгоритм.

  • Zeynep Tufekci, профессор в University of North Carolina School of Information and Library Science в The New York Times предлагает радикальные способы борьбы с фейками. Она приводит в пример сразу несколько случаев, когда предвыборные фейки собирали множество лайков и репостов. Зейнеп предлагает изменить алгоритм Facebook таким образом, чтобы лучше отражать факты и реже показывать мнения, совпадающие с мнениями самих пользователей. Она также призывает позволить независимым исследователям изучить данные Facebook и попробовать решить эту проблему.

  • Профессор Jeff Jarvis и со-основатель Betaworks John Borthwick опубликовали на Medium целый манифест, состоящий из конструктивных предложений по проблеме фейков. Их мнение: платформы не должны решать, что фейк, а что нет. Не должны создаваться черные списки или механизмы цензуры (Jeff Jarvis также ранее опубликовал другую, короткую колонку, разделяющую вину между участниками обсуждения).

Пользователи должны получить легкий способ жалоб на фейки, язык вражды, ботов и т.п. Для медиа следует создать систему метаданных, содержащих информацию о фактчекинге того или иного материала, а также содержащихся в нем данных. Следует расширить системы проверенных источников. Вместо черных или белых списков лучше сообщать пользователю, что автор поста был онлайн всего три часа и набрал лишь 35 фолловеров. Сделать бренды проверенных источников более видимыми для пользователей. Одно дело, когда речь идет о чем-то, произошедшем в твиттере, другое — когда на ссылаются на «ту запись The Washington Post».

Больше внимания надо уделить отслеживанию первоисточников новостей и различного рода мемов. Возможно, следует иногда рекомендовать пользователям записи извне — не похожие на те, что обсуждают их друзья. Это позволило бы избежать радикальной разницы лент у демократов и республиканцев.

Более ответственно отнестись к дизайнерским решениям. Например, к роли автоподсказок (на «George Soros is…» Google предполагает, что тот мертв), а также к справочной роли поисковиков (выдача того же Google по запросу «Daily Stormer» должна бы начинаться не со статей «Ежедневного штурмовика», а со справки Википедии о неонацистской природе сайта).

Авторы также предлагают создавать справочные сайты, чтобы пользователи могли понять источники мемов. Внедрять средства подписки на исправления и распространение правок и обновлений статей. Медиа должны научиться бороться с ложью фактами.

Также платформам следует нанять редакторов, которые бы привнесли публичную компании ответственность за публикуемый контент. Платформам следует также поддерживать «белых» медиахакеров, которые способны помочь в борьбе с фальсификацией и манипуляцией общественным мнением.

Наконец, следует прекратить финансирование производителей фейков. Google и Facebook уже снимают рекламу с таких сайтов, лишая их мотивации. Стоит повнимательнее присмотреться и к обменникам вроде Taboola и Outbrain.

  • The Wall Street Journal собрал мнения представителей The Daily Beast, The Daily Caller, Gizmodo Media Group, BuzzFeed и The New York Times о фейках.

Эффективная журналистика: чему учит анализ новостей

Директор по цифровому паблишингу Trinity Mirror Дэвид Хиггерсон (David Higgerson) опубликовал программный пост об эффективной журналистике (impact journalism).

Его тезисы:

  • теперь недостаточно написать материал, опубликовать его и двигаться дальше. Необходимо понять, повлияет ли он читателя. Если влияния нет, то незачем было его и писать;

  • Если статья не влияет на читателя, то он не запомнит ни ее, ни издание, которое пытается привлечь его внимание;

  • на 80% гонка за влиянием определяется тем, насколько правильно журналисты подают историю (не только в виде традиционных статей, но и в других форматах);

  • современный редактор не столько отбирает истории, сколько определяет наилучший способ рассказа. После традиционного вопроса «Можно ли из этого сделать материал?» следует задать вопрос «Какой путь для рассказа этой истории лучше всего выбрать?»;

  • влияние истории может определяться по-разному, в том числе наскоро (Trinity Mirror применяет правило 1000 просмотров страницы);

  • при этом следует помнить, что материал все чаще соревнуется не с материалами других изданий, а с сервисами, фотографиями чужой собаки и покемонами;

  • последнее правило: материал, написанный исключительно ради просмотров, провалит тест на влиятельность.

Журналистские и экономические ценности пока не связаны друг с другом

Фредерик Филлу (Frederic Filloux), ведущий Monday Note, написал программный пост о несоответсвии журналистских и экономических ценностей — по крайней мере, пока.

Основные тезисы:

  • Пока цифровые издатели усредняют ценность контента, надежды на улучшение новостной экономики мало;

  • Цифровые платформы неспособны оценить разные материалы в разные суммы в зависимости от их типа и качества;

  • Рекламное место продается по одной и той же цене вне зависимости от того, рядом с чем стоит баннер — новостью стажера или профессиональным расследованием на 10 тысяч слов;

  • Пока на CPM влияет только расположение рекламных модулей;

  • Экономика СМИ до сих пор не имеет ничего общего с размером, глубиной, уникальностью материала, с его авторством, наконец;

  • Видео на Bloomberg, заимствующее большую свою часть из промоматериалов SpaceX, продает рекламу по тем же расценкам, что и видео, созданное командой в студии;

  • Возможность привязать ценность контента к его стоимости для рекламодателей и потребителей могла бы существенно помочь издателям;

  • Для этого надо разработать систему, которая учитывала бы не только статические характеристики материала (например, жанр и объем), но и динамические (например, как только новость про пропавший самолет оказывается частью цикла о катастрофе, ее экономическая стоимость стремится к нулю, а многие издатели даже специально отключают рекламу);

  • Новый подход мог бы заставить рынок уважать (или хотя бы поощрять эксклюзивность и традиционную работу в поле).

Заключительные тезисы:

  • Хотя журналистская ценность новостей сильно варьирует, экономическая ценность пока не меняется;

  • Сеть наполнена специализированным и уникальным контентом большой журналистской ценности, однако отыскать его непросто;

  • Чтобы пересмотреть журналистские и экономические/коммерческие ценности, способ продажи рекламы надо придумать заново. С нуля.

Автор предполагает, что систему оценки качества надо внедрять на уровне CMS и внедрять повсеместно. Он посвятит этому проекту год в JS Knight Journalism Fellowship в Стэнфорде.

The Washington Post: первая газета, призывающая к преследованию собственного источника

Издание The Intercept пишет о том, что The Washington Post оказался первой газетой-лауреатом Пулицеровской премии, которая призвала к уголовному преследованию собственного источника.

  • Речь идет об Эдварде Сноудене. Три издания из четырех, получившие и опубликовавшие секретные документы АНБ (The Guardian, The New York Times и The Intercept) призвали правительство США позволить Сноудену вернуться в страну и снять с него обвинения. The Washington Post, напротив, потребовала не амнистировать сотрудника АНБ, передавшего документы.

  • The Intercept [не могущая считаться объективной в данном случае] справедливо указывает, что новостные издания призваны защищать свои источники. Сам факт принятия информации и ее публикации свидетельствует об общественной важности содержимого.

  • Именно документы Сноудена принесли The Washington Post Пулицеровскую премию за служение обществу (Public service). В новой статье The Washington Post ставит под сомнение общественную значимость хоть каких-то из документов, распространенных Сноуденом.

  • Интересно, что Пулицер выдали за статью о программе слежения PRISM. Новая статья The Washington Post подразумевает, что никаких нарушений в PRISM нет.

.Mic: что такое off-the-record и что ему может противопоставить журналист

Mic пишет о проблемах с гендерным, этническим и другими видами разнообразия во время презентации Apple. Материал мимоходом поднимает больной вопрос о том, что такое off-the-record и предохраняют ли слова спикера, что данное сообщение «не для записи», от цитирования этого сообщения.

https://mic.com/articles/153854/apple-responds-to-diversity-criticism-we-had-a-canadian-onstage-at-i-phone-7-event

  • После того как автор материала, Мелани Эренкранц (Melanie Ehrenkranz), раскритиковала политику Apple, она получила от пресс-службы компании письмо, начинающееся словами Off the record, но опубликовала его.

  • Она объясняет свое решение следующим образом. Off-the-record по определению не одностороннее, а двухсторонее предварительное соглашение. Журналист должен согласиться с тем, что не будет разглашать содержимое сообщения ДО того, как увидит сообщение.

  • Автор ссылается на справочник New York University, касающийся этических норм работы с живыми источниками (http://journalism.nyu.edu/publishing/ethics-handbook/human-sources/ ).

  • Пиар-специалистам следует учитывать это как при инструктаже спикеров, так и при общении с журналистами, так как любое другое определение off-the-record позволяет блокировать работу журналиста, на что, конечно, журналист как равноправная сторона коммуникации, никогда не пойдет.

  • Далее она проанализировала письмо фраза за фразой, комментируя моменты, с которыми не согласна. Кикер (закрывающая фраза) ее материала — это цитата из письма («So as you see, we may have different interpretations of diversity» и краткое «I agree» — единственное на весь текст).

Nieman Lab: 50 стрессовых сценариев взаимодействия с пользователем

Nieman Lab опубликовал список из 50 правил, которые следует учитывать при разработке новостных продуктов в области взаимодействия с пользователем. Автор колонки — Либби Бокомб (Libby Bawcombe), старшая визуальный дизайнер продуктов в NPR.

Тезисно (не все тезисы принадлежат автору, некоторые она цитирует):

  • Вы не можете предсказать, кто использует ваши продукты или в каком эмоциональном состоянии они находятся, когда заходят на ваш сайт. Определив возможные стрессовые случаи вы сможете создать продукт с лучшим пользовательским опытом;

  • Характерный пример: Facebook может показать обрамленные воздушными шариками и конфетти фотографии из прошлого года, хотя и не знает, что изображенная на фотографии дочь пользователя скончалась;

  • Команды, разрабатывая продукты, обязаны учитывать вероятные личные обстоятельства пользователя, даже если у них нет достаточной информации. Определить, что может пойти не так. Ценить время пользователя. Запрашивать только необходимую информацию. Дать понять, что требуется продукту и запрашивать/выдавать информацию, используя верный тон.

  • Кроме определения основных сценариев поведения следует искать пограничные сценарии (необычные или нестандартные способы использования продукта). Вместо слов «пограничный сценарий» (edge case) исследователи предлагают использовать термин «стрессовый сценарий» (stress case) и поверять с их помощью стандартное путешествие пользователя.

  • В NPR эти принципы положены в основу редизайна самых разных продуктов — от новостных приложений до аудиоплеера. Ранние прототипы проверяют на реальных людях, побуждая их рассказать больше о своих впечатлениях. Вот некоторые из стрессовых сценариев, обнаруженных при исследовании реакций на срочные новости (breaking news):

  • Человек может быть встревожен, если: в основном интересуется последними обновлениями срочных событий; события касаются его или его знакомых; беспокоится о непосредственной безопасности; хочет помочь; ждет загрузки новостей, если все одновременно пытаются загрузить один и тот же материал; переходит от одного источника к другому; плохо знает английский язык и нуждается в более простом изложении.

  • Человек может, изучая новости по нескольким источникам, ощущать себя: разочарованным в издании, недостаточно освещающим событий; разочарованным специальным нагнетанием шумихи вокруг события; расстроенным тем, что не может везде найти ту же информацию; встревоженным, так как информации мало или она не подтверждена; обеспокоенным тем, что неточная информация может подвергнуть его опасности; злиться на дезинформацию и ошибки; чувствовать отвращение к одностороннему освещению; расстраиваться из-за того, что тон заголовка не совпадает с его эмоциями по тому же поводу.

  • Человек может быть ограничен технологически, если: находится в библиотеке, использует учебный планшет, слушает обрывки новостей по телевизору в комнате ожидания или аэропорту, имеет ограниченный доступ в Сеть с рабочего места, находится в месте с очень ярким светом, затрудняющим видимость на экране устройства или в очень шумном месте, где невозможно расслышать сообщение.

  • Человек может иметь ограничение по времени: лишь несколько минут на краткую проверку новостей, быть прерванным в середине сеанса потребления, знать, что свободное время в любой момент закончится (например, проснется ребенок) и т.п.

  • Человек может необычным образом реагировать: услышать эмоциональную историю, которая заденет личный опыт; хотеть отыскать историю, которую они слышали, но не могли вспомнить; знать информацию, о которой следует сообщить или которую следует исправить в сообщении, и знать, куда сообщить; переехать в новый город и попытаться погрузиться в новую повестку; узнать, что правило или закон, касающийся лично его, изменился; встретить контент, не предназначающийся для его возраста или изображение/видео с излишне натуралистичными подробностями.

Harvard Gazette: искусство журналистики в эпоху экономического кризиса

Harvard Gazette публикует интервью с Никко Милом (Nicco Mele), технократом, ставшим директором Шоренстейновского центра медиа, политики и общественных интересов (Sorenstein Center on Media and Public Policy) при Гарвардской школе Кеннеди.

Тезисы из интервью:

  • Журналистика в экономическом кризисе, который можно сформулировать так: как зарабатывать и одновременно создать устойчивую хорошо финансируемую новостную экосистему, которая контролирует власти и информирует общественность — обе функции важны для прессы при демократии;

  • У изданий есть реальные возможности развития без привлечения филантропов [намек на The Washington Post, финансируемой основателем Amazon Джеффом Безосом — прим ред.] или миллиардеров, субсидирующих местные газеты [намек на Уоррена Баффета — прим.ред]. Но для этого необходимо сочетание инноваций, смелости и агрессии;

  • Основа кризиса связана с бизнес-моделью и затрагивает в первую очередь местные и региональные новостные издания. Вторая проблема — попытка сочетать новостную повестку и журналистику в рамках одной профессии. Чрезвычайно сложно удержать внимание аудитории в мультиканальной мультивселенной, где каждый использует несколько разных устройств (multidevice, multichannel multiverse). Сейчас мы исследуем новостную повестку с помощью алгоритмов, которые подстраивают наш опыт восприятия мира. Эти алгоритмы, безусловно, необъективны. Чрезвычайно важно понять, как работают механизмы отбора, что определяет наш взгляд на мир и препятствует выработке совместного общественного опыта.