Британский The Guardian собрал свыше 800 тысяч платных пользователей без ограничения доступа к материалам. Об этом заявила главред The Guardian Катарина Вайнер (Katharine Viner).
Всего The Guardian поддерживают читатели из 140 стран. Полмиллиона — подписчики или члены клуба The Guardian с регулярными пожертвованиями. Еще 300 тысяч пользователей оформили индивидуальные пожертвования. Также хорошо (we see strong sales) продаются печатные версии Guardian и Observer.
за прошлый год число членов клуба выросло вчетверо — с 75 до 300 тысяч человек;
подписная база цифровых и печатных продуктов достигла 200 тысяч.
В совокупности 800 тысяч пользователей превосходят рекорд в полмиллиона печатных подписчиков, поставленный газетой в конце восьмидесятых.
Ранее The Guardian ориентировалась на охват, однако пришла к выводу, что это дает ложное чувство спокойствия. Большая аудитория не участвует по умолчанию в бизнес-модели, которая удовлетворяла бы газету.
Осознанный отказ от связывания аудитории с programmatic-рекламой привел к стратегии экономии и выживания — газете пришлось уволить свыше 300 человек.
Стратегический анализ
The Guardian долгое время теряла деньги (с 2009 года — полмиллиона фунтов стерлингов). Предполагалось, что 196-летняя газета на пути к банкротству, однако теперь модель финансовой поддержки сработала.
Глава Guardian Media Group Дэвид Пемзел (David Pemsel) заявил The Drum, что читатели уже приносят The Guardian больше денег, чем реклама. Предполагается, что в финансовом году, заканчивающемся 31 марта 2018 года, убытки Guardian News & Media сократятся с £45 до £25 миллионов.
Подписчиков в The Guardian называют «помощниками» (contributor) и «сторонниками» (supporter), что сильно связывает людей с брендом. На широкой стороне воронки привлечения находится 160 миллионов браузеров. В The Guardian уверены, что тщательный стратегический анализ данных поможет увеличить конверсию.
Постоянный статус «сторонника» стоит около $7. Сторонник получает эксклюзивные письма от журналистов газеты, в мобильном приложении ему не показывается реклама, а при подписке он получает подарок.
Независимость и кризис
Частично успех The Guardian в области сбора одноразовых пожертвований можно объяснить уникальной структурой владения. The Guardian управляется трастом Scott Trust, чья цель — поддержка независимой журналистики. Это дает газете существенную свободу маневра и авторитет в глазах жертвователей.
Другой ключевой аргумент для сторонников The Guardian — череда политических кризисов, в которых особенно важно сохранить независимую прессу.
The New York Times собирается в ближайшие годы нарастить число своих подписчиков с двух до десяти миллионов. Для этого стратегию газеты придется изменить. Она будет напоминать стратегию потребительского бизнеса, пишет Digiday.
Сейчас The New York Times сосредоточилась на привлечении новых подписчиков. Новая стратегия подразумевает концентрацию на сохранении текущих.
Этим займется команда из 100 человек под руководством Клэя Фишера (Clay Fisher), старшего вице-президента по потребительской выручке.
Сохранение старого подписчика позволяет сэкономить деньги, требуемые на замену его новым. При выпадении 30% пользователей в год необходимо найти столько же новых. Если урезать этот показатель даже на половину, высвободившиеся 15% превратятся в прибыль.
Для сохранения подписчика в газете работают 10 человек, которые занимаются опытом первых 90 дней после подписки. Они знакомят подписчиков с продуктами и новостным покрытием газеты. Отдельно существует сегмент эксклюзивных мероприятий для подписчиков.
Газета также анализирует поведение подписчиков и обнаруживает, когда тот начинает читать меньше или заходить реже. В этом случае включается инструкция по вовлечению — например, похожие люди могут начать чаще видеть материалы The New York Times в ленте Facebook.
Condé Nast — один из последних крупных традиционных издателей, перешедших на продажи в рамках группы. О переходе издателей журналов на цифровые продажи пишет Digiday. «Мы и Жо» приготовил подборку кейсов, посвященную этой и другим журнальным темам.
Кейс Time
Другому крупному издателю, Time, понадобилось значительное время на переход к новой модели продаж. Он избавился от продаж в 22 журналах и вместо этого внедрил 11 тематических категорий рекламы, включая фарму, еду и автомобили.
Отдел продаж теперь подбирает площадки на уровне бренда в зависимости от запроса клиента. Логика очевидна — раньше крупного рекламодателя пытались обработать 22 команды продавцов, теперь достаточно договориться один раз. Правда, пришлось потратиться на переобучение персонала и выстраивание отношений с клиентами заново.
Некоторые медиахолдинги пока сохраняют старую модель продаж. Например, Bonnier Corp. по-прежнему продает рекламу отдельно для 24 изданий, так как большая часть выручки привязана к конкретной площадке.
Цифровой подход
Чисто цифровые издатели вроде Vox Media и Gizmodo Media Group продают свои сайты сетью и организуют единую компанию sales-менеджеров.
Правда, цифровые издатели не всегда инновационны. Год назад отчет Reuters Institute for the Study of Journalism показал, что европейские цифровые журналистские стартапы скорее прагматичны, чем инновационны. Их запускают, скорее разочаровавшись в состоянии журналистики, нежели вдохновившись технологическими и коммерческими возможностями цифровых медиа.
Цифровые стартапы меньше традиционных компаний и преуспевают в тех нишах, где традиционные не справляются.
Кейс Glamour
Одновременно Condé Nast экспериментирует с подходом digital-first.
Журнал Glamour выбрал стратегию digital-first, mobile-first и social-first, урезая печатную часть издания, пишет The Guardian. Новый Glamour выйдет в начале 2018 года.
Британская печатная версия журнала, как решили в Condé Nast, теперь будет выходить не ежемесячно, а лишь два раза в год. Коммерческий отдел сольют с редакционным. Пока изменения затронут лишь британский Glamour — один из 17 изданий, выходящих под брендом на разных рынках.
Монетизация
Европейские стартапы, о которых речь шла выше, зарабатывают по одной из трех моделей: реклама, подписка и краудфандинг. Для традиционных журналов как минимум последний не годится, а первые два имеют свои проблемы. В цифровой рекламе традиционные издатели обычно разбираются хуже изначально цифровых СМИ. Подписка на цифровые версии изданий требует отдельной работы и во многом остается terra incognito.
Медиаконсалтинговая группа Innovation.Media посвятила вопросу монетизации журналов отдельное исследование. Их вывод — оптимальной стратегией является диверсификация.
Они выделили 14 источников дохода:
Традиционная рекламная модель
Стратегия по работе с блокировкой рекламы
Доход от читателей (поддержка, партнерства, клубная модель)
Брендированный контент / Внутренние агентства
Многоканальная платформенная реклама (Facebook, Google, Twitter Amplify и т.п.)
Электронная торговля
Мероприятия
Мессенджеры и чатботы
Мобильная реклама (особняком здесь стоит применение ИИ, а также персональных помощников)
Нативная реклама
Рассылки
Programmatic
Доходы от розничных продаж
Видеореклама
Достаточно сказать, что ни одно из этих решений не стало панацеей от бед как традиционных, так и новейших медиа.
Кейс Reddit и Time
12 октября Time Inc. объявил о редакционном партнерстве с Reddit. В рамках партнерства редакторы Reddit помогут журналистам журнала Time искать и помечать оригинальные материалы, написанные пользователями.
Редакторы Time скомпилируют результаты в серию статей, которые будут выходить по четвергам. Материалы распространят через сайты Time, их страницу на Reddit и Apple News.
Это не первое партнерство Reddit со СМИ и медиакомпаниями: схожие договоренности есть с The Washington Post, CrowdTangle и Taboola. Пока не вполне ясны финансовые перспективы текущей сделки — но она точно увеличит охват Time, предоставив доступ к 274 миллионам пользователей Reddit, 54% из которых живут в США.
СМИ часто используют Reddit как источник потенциально вирусных информационных поводов. Партнерство с Time отличается от простого мониторинга тем, что упор делается не на поиск ссылок, а на оригинальный контент.
Кейс Teen Vogue
Еще в конце 2016 года Jezebel писал о революции молодежного глянца, изменении его повестки и направленности на цифровое поколение. Было трудно поверить, что Teen Vogue, издание для девочек-подростков, опубликует редакционную колонку Donald Trump Is Gaslighting America.
Медианаблюдатели не могли поверить, что подросткам могут быть интересны подобные материалы. Сам Teen Vogue, запущенный в 2004, с его профеминистской позицией — уникальный журнальный эксперимент, которому удалось учесть поколенческие изменения. Сегодняшние девушки-подростки — самое образованное интернет-поколение и не заслуживают быть загнанными в «розовое гетто».
Тот же Teen Vogue успешно использовал Instagram Stories для наращивания почтовой еженедельной рассылки Woke Letter, посвященной новостям и политике.
Woke Letter побила все остальные рассылки Teen Vogue по коэффициенту открытий более чем вдвое (включая рассылку о скидках и дайджест ссылок на материалы журнала).
Таким образом, современные инструменты органично подошли к стратегии развития относительно традиционного издания.
BBC, объявившая в начале августа 2017 о редизайне BBC Sport, одновременно анонсировала постепенную замену старых шрифтов на BBC Reith, названный так в честь лорда Джона Рита — основателя корпорации.
Существующие шрифты BBC были разработаны в прошлом веке и хорошо приспособлены для печати, а не для мобильного цифрового пространства.
Ожидается, что BBC Reith сэкономит корпорации существенные средства, избавив от необходимости лицензировать другие шрифты, такие как Gill Sans, Arial и Neue Helvetica.
BBC уже переключила часть цифровых ресурсов на новый шрифт. Логотип корпорация пока менять не будет, а офлайновые вывески заменит по мере их износа.
В середине июля в блоге IT- и мобильного аналитика Бенедикта Эванса (Benedict Evans) появилась колонка, подвергающая сомнению тезис о том, что контент — ключевой фактор успеха медиакомпаний.
Кратко его позиция выглядит следующим образом:
Бизнес-модель стриминга обесценила стратегическое значение музыки для технических компаний. Ранее контент принадлежал устройству, теперь стриминг позволяет легко переключаться между устройствами;
Вместо рва, удерживающего пользователей от перехода в другую экосистему, стриминговые сервисы стали обязательным приложением с низкой маржинальностью;
Разница между стриминговыми музыкальными сервисами тактическая, а не стратегическая. Даже эксклюзивы отдельных артистов не могут стать стратегическим преимуществом продукта;
То же творится на рынке электронных книг. Приложение Kindle позволяет использовать любые устройства. И, хотя стриминга/аренды здесь нет — обычно ты приобретаешь книги по одной — владение приложением Kindle не убеждает тебя использовать другие элементы экосистемы Amazon.
Контентные сервисы перестают быть стратегически важными. Для бизнеса того же Amazon гораздо важнее программа Amazon Prime и, возможно, персональный помощник Alexa.
Все это приводит нас к телевидению, следующей остановке на контентном пути технологической отрасли. Множество вопросов остаются неотвеченными — что станет с каналами, прямо доставляющими контент пользователям (HBO), что с каналами, которые выигрывают от пакетных продаж (ESPN), хорошо ли работает модель синдикации и так далее.
Телевидение, конечно, не так уж похоже на музыкальный и книжный бизнес. Понимая это, Amazon и Netflix уже начали собственное видеопроизводство, хотя в музыке, например, ни Apple, ни Spotify не основали звукозаписывающую компанию.
В контексте этого разговора Netflix — телекомпания, потому что не использует контент для развития другой платформы. А вот Amazon, например, наоборот — привлекает с помощью своих сериалов подписчиков Amazon Prime (третий столп бизнеса после логистики и электронной коммерции). Обратите внимание, отказываясь от Prime, вы теряете контент. Отказываясь от видео YouTube или Facebook, вы не теряете доступа к другим их сервисам.
Это причина, по которой Apple не купит Netflix — такое приобретение не дает стратегического преимущества платформы, если оставить все как есть. А если ограничить Netflix экосистемой Apple, то бизнес просто сократится вдвое.
Подводя итоги. Максима «контент — король» имеет смысл лишь если производители контента контролируют его библиотеку. Любая близорукая передача дистрибуции на сторону делает сильнее дистрибьютора — в данном случае платформы технологических компаний.
The Athletic, местное спортивное издание, принципиально избегающее рекламной модели, автовоспроизведения видео и кликбейта, привлекло 5,4 миллиона долларов, пишет Nieman Lab.
Одновременно The Athletic наняло бывшего главного редактора Sports Illustrated Group Пола Фихтенбаума (Paul Fichtenbaum). Тот возглавит выход издания на национальный уровень. Стратегия не изменится — вместо переключения на видео, как это сделали многие другие СМИ, The Athletic усилит текстовое направление.
Подписка на The Athletic на запуске стоила 10 долларов в месяц (60 в год), сейчас стоимость снизилась до 5,99 доллара в месяц и 39,99 доллара в год соответственно. Издание освещает новости, связанные с местной командой того или иного города — Чикаго, Детройта, Торонто и Кливленда.
Год назад (май 2016) там работало четверо журналистов и пятеро фрилансеров. В день публикуется 5-8 материалов. Другие примеры подобного подхода — 14 тысяч подписчиков DK Pittsburgh Sports.
По состоянию на июль 2017 год The Athletic прибылен только в Торонто, где его читает свыше 10 тысяч платных подписчиков. Кроме текущего раунда инвестиций The Athletic зимой привлек еще 2,6 миллиона долларов.
Автор представленного ниже анализа — Дмитрий Федечкин, в настоящее время — начальник управления пресс-службы и информации в аппарате губернатора Челябинской области. Ранее — директор департамента печати и массовых коммуникаций Свердловской области. Дмитрий проработал в региональных медиа свыше 20 лет, поэтому его наблюдения и прогнозы особенно ценны. Текст был незначительно отредактирован и отформатирован для удобства чтения. Стилистика автора полностью сохранена.
Сейчас многие регионы заморочены поиском своего «я» в среднесрочной перспективе, Челябинская область не является исключением. Мы формируем региональную Стратегию-2035, и этот посыл по умолчанию вызывает кривые ухмылки ласкового фейсбучного сообщества. Тем не менее, когда губернатор Борис Дубровский предложил мне сформировать стратегию развития медиаблока в период до 2035 года, я не только офонарел, но и с радостью вызов принял. А что это еще, если не вызов?
После двух месяцев работы с ментальными картами и перетаскиванием стикеров на рабочем (не компьютерном!) столе туда-сюда, родилось некоторое видение, за открытую публикацию которого немного стыдно, потому что все прогнозы существуют для того, чтобы вопиюще не сбываться. Но раз размещенный в соцсетях спойлер вызвал некий ажиотаж в обсуждении, попробую раскрыть некоторые свои мысли и заблуждения, а также мотивировать выводы, к которым пришел. Безусловно, многие коллеги указали мне на то, что выводы слишком поверхностные и поспешные. Но я уверен, что время продолжит сжиматься, алгоритмы – асинхронно меняться, а ритм медиа-инноваций — ускоряться, при этом некоторые изменения будут носить необратимый характер. Мне хочется так думать. Хотя я тоже, как и вы — из России.
Прогноз
2017-2020 годы
Дальнейший кризис дистрибуции принт-медиа на фоне роста затрат;
Переход на бесплатные формы распространения принт-медиа как условие выживания;
Смерть аналогового вещания. Смерть местных теле-радиоцентров;
Mobile First вместо Digital First;
Расцвет «больших данных».
2021-2024 годы
Кризис типографских технологий;
Смерть классических газет, формирование предпосылок миграции в элитарность;
Торжество потокового вещания;
Смерть интернет-СМИ под натиском развития технологий и каналов коммуникации;
Смерть социальных сетей;
Миграция «больших данных» в механизмы принятия решения;
Развитие персональных медиа;
Развитие технологий отключения от медиа и борьбы с этими технологиями;
Ренессанс социально-значимого контента.
2025-2028 годы
Элитарный ренессанс газет;
Электронные переносимые чернила – последний оплот тактильности над смыслами;
Тождество дополненной и виртуальной реальности;
Смерть звука без видео (раньше смерти букв);
Смерть мессенджеров и пост-интернета;
Торжество инструментов информационного управления прошлым.
2029-2035 годы
Смерть букв;
Окончательная смерть газет из-за нехватки сырья;
Торжество технологий медиа-адвокатуры и борьбы с коммуникационным терроризмом;
Судороги интернета;
Успешные точечные эксперименты доставки контента прямо в мозг.
Мотивировочная часть
Начну с любимого сектора — с принта. Неоднократно подчеркивал, что губительной для печатных медиа является вовсе не смена формата медиапотребления, а банальная невозможность что-либо существенное противопоставить неуклонно растущим затратам — на фоне снижения рекламных доходов. По крайней мере, по моей оценке, тренд разрушения экономической модели газетного бизнеса, этих «ножниц» доходов и расходов, более крут, чем смена потребительских предпочтений.
Не буду отказываться от своего прежнего прогноза, данного пять лет назад, что 2018 год станет определяющим в судьбе многих печатных медиа в России. Покрывать растущий дефицит за государственный счет уже практически нет никакой возможности, а после ключевой избирательной кампании 2018 года, вполне может оказаться, что нет никакого смысла. При любом раскладе сектор ждет объективное дальнейшее снижение тиражей, а, значит, рост себестоимости типографских услуг. К 2021 году кризис типографских услуг может достигнуть пика. Его также ждут два предсказуемых процесса: переориентация (диверсификация) и оптимизация.
Миграция газетного бизнеса в новых реалиях возможна и фактически уже происходит. На фоне мощнейшего кризиса дистрибуции — в бесплатность, что таит в себе тоже очевидные минусы, сопровождаемые статусом бумажного спама. Наиболее вероятным сценарием является взаимное поглощение газет и журналов, что выльется в выпуск очень качественных (отнюдь не обязательно глянцевых!) продуктов как по исполнению, так и содержанию.
Аналитика, рафинированная дробная публицистика, интервью, длинные цепляющие тексты, подробные и яркие ответы на вопрос «что это было?» и сжатая до космонавтских тюбиков концентрация смыслов. Выжатые, как вода из сухого полотенца, плюсы глубокого чтения как альтернатива непрерывным переходам куда-то еще ради этих самых непрерывных переходов. Тем не менее, и эта бизнес-модель конечна.
Залогом успеха принта или пост-принта может и должен служить сохраняющийся запрос на тактильность, который будет сопровождаться кризисом сырьевой базы. Дерево дорого сейчас и будет становиться еще дороже в будущем. В секторе должны придумать, как производить бумагу не на древесной основе или перейти на новый технологический виток спирали. Это может быть что-то наподобие электронных чернил на некоторой возобновляемой основе, почему бы и нет?
Тем не менее, эволюция тактильности и синхронизируемая с ней эволюция принта конечны. После отказа от посредников в лице медиа на маршруте «информация – мозг» произойдет естественная смерть букв. Грустно, но затраты на поддержание нашей любимой, но в масштабах 2035 года морально устаревшей технологии будут неразумно высоки.
2018 год после проведения ключевой избирательной кампании обозначен как год отказа от федерального субсидирования аналогового вещания. По скромным оценкам, дистрибуция теле-радиоконтента одномоментно может возрасти в 3-3,5 раза. Локальные теле- и радиокомпании окажутся перед непростым выбором.
Спутник? Региональные игроки уже в большинстве случаев там (в роли одного из ста пятидесяти каналов, что тоже не есть sehr gut), малым муниципалитетам объективно такой выбор не потянуть финансово. Обязательное цифровое вещание? Один миллиард рублей с региона в год ради третьего мультиплекса — превосходный барьер для подобных задумок. Интернет? Другой формат потребления, с которым традиционное ТВ очень проблематично поженить. Кабельное вещание? Куда могло, оно уже проникло. Да, после отключения аналога несущественно подрастет абонентская база. Однако перспективы вхождения в новостройки уже в двадцатые годы текущего столетия выглядит туманными. Зачем мне лишний провод в квартире, когда основные интернет-сервисы, специализирующиеся на кинопрокате, уже сейчас предоставляют обязательную двадцатку телеканалов бесплатно и в приемлемом качестве?
Самая высокая угроза – у городских и районных телекомпаний. У них по большому счету остается два пути, и оба не назвать радостными: смена носителя или интеграция с областными телеканалами.
Традиционное телевидение рассыпается на осколки. Фоновое телесмотрение (телевизор в роли радио), второй экран (обсуждаем футбол дольше по времени, чем его физически смотрим), смена парадигмы потребления видеоконтента (YouTube сотоварищи — вместо утомительного ожидания выпуска новостей или любимой программы). Хуже всего обстоят дела у радио. Личные автомобили отмирают и отомрут, а вместе с ними линяет, сверкая пятками, аудитория. Зачем ей вообще — звук без картинки? К чему этот ветхозаветный формат? Любой медианоситель, лишенный тактильности или инноваций — первый на выход, к задворкам истории. А какая у традиционного радио инновационность? Отсюда и печальный вывод: звук без видео или иных инновационных прибамбасов обречен на раннюю кончину. Даже более раннюю, чем постоянно хоронимые печатные носители.
Что точно могут застолбить за собой и телевидение, и радио, и обязательно сделают это, но с разной степенью успешности, так это прямые трансляции. Потоковое вещание, стримы, другие смежные технологии выйдут на свой абсолютный пик через 3-5 лет – и станут основой телесмотрения и, отчасти возможно, аудиопотребления. Дополненная и виртуальная реальность дает обоим секторам новый кислород, и те, кто массово и масштабно оседлают эти упрямые перспективы в пользу медиа, будут иметь несомненное преимущество в будущем. Однако, не могу не отметить, эти направления практически никак не привязаны к типу носителя. По крайней мере, тем же интернет-проектам никто не помешает конкурировать в вопросах виртуальности и дополненной реальности, на равных. При любом раскладе, все это четко укладывается в растущий тренд миграции от тактильности в неосязаемость. А это – обязательный промежуточный этап перед тем, как в последовательном процессе «информация – мозг» не потребуются посредники в виде медиа или иных способов, видов и методов коммуникации.
Еще стремительней будут изменения в секторе интернет-СМИ. Мобильное потребление безапелляционно потеснит десктоп, но в этом и кроется основная загвоздка. Уже сейчас наблюдается оформленная тенденция «интернет в интернете» (я называю это для личного удобства пост-интернетом, заранее прошу прощения у тех, кто вкладывает в этот термин нечто иное): люди «заперты» в социальных сетях и мессенджерах, все реже и реже выходят «наружу». Доли прямых заходов на сайты СМИ болтаются на уровне 20% и не растут, а, значит, не растет лояльность аудитории. Подрастает и набирает вес поколение, которое родилось в социальных сетях и не понимает различий между СМИ и «забором в интернете». Именно в переселении в нишу интернет-СМИ будут видеть выход вымирающие медиа-сегменты, а это значит, что конкуренция очень серьезно возрастет — до толкания локтями. При этом пришествие в этот сегмент новых-старых игроков будет иметь выжигающий эффект: демпинг и безысходность. Новые каналы коммуникации сперва высосут душу из интернет-СМИ в сегодняшнем их понимании (формально это уже произошло), но и их самих ждет та же участь – правда, в других временных рамках. Сперва – соцсети, затем – мессенджеры, потом – то, что им придет на смену. Все обречены. Пост-интернет конечен, он подвержен той же самой угрозе, что и все другие медианосители – успешным экспериментам по доставке контента в головной мозг, минуя посредников в лице СМИ и предлагаемых каналов коммуникации. Пост-интернет будет складирован на балконе.
В двадцатые годы может четко обозначиться анти-тренд: вместо выставления себя напоказ и своего эго-центристского «я» наружу, начнут набирать обороты, станут модными: детокс, анонимность и закрытость. Это может привести к развитию технологий персональных медиа, аудитория которых принципиально не будет регистрироваться в социальных сетях и выполнять те или иные поисковые запросы в сети (по крайней мере, в его «светлой» части). По своей сути, это может быть некий аналог RSS-агрегатора принципиально иного интеллектуального уровня и технологического исполнения, работающий с устройствами, гарантирующими полное сохранение любых персональных данных: охраняемых законом и не охраняемых. Но технологии отключения от медиа, безусловно, встретят не только одобрение, но и непонимание с противодействием. На фоне перехода на государственные услуги в электронном виде (вероятнее всего, к двадцатым годам – только в электронном и ни в каком другом виде), регистрация в сети может стать обязательным атрибутом, сетевым паспортом. При этом государство, априори заинтересованное в повышении управляемости и регулировании сферы, может теоретически выступить катализатором этого процесса, а поводом-предлогом – распространение кибер- и коммуникационного терроризма: как сетевого, так и физического. Если рассуждать совсем уж заносчиво, с примесью фантасмагории, не исключено, что при размещении публикаций или комментариев в сети, в том месте, где сейчас никнейм, будет содержаться фамилия и имя, возраст, информация об образовании и уровень IQ, социальный статус, артериальное давление в момент написания и, чем черт не шутит, число промилле в крови. А что, уровень сетевой дискуссии сразу резко возрастет. Смайл.
Две очень сложных для объяснения темы в части контента – это ренессанс социально-значимых тем и инструменты информационного управления прошлым. Обе темы – искусственно насаждаемые. И если первая будет сродни образовательному процессу, то вторая – скорее всего, манипулятивными попытками немного скорректировать то, на свершение чего повлиять уже невозможно – факта. А вот на оценку, заменяющую-подменяющую факт – пожалуйста. В принципе, ничего нового, все это в том или ином виде происходит повсеместно и сейчас, но на новой ступени эволюционного медиаразвития осуществляться такие вещи будут более технологично.
Другая тенденция – это развитие институтов медиа-адвокатуры. На текущий момент интернет превратился в идеальный инструмент для фейков, вбросов и сливов. Развитие коммерческих, а в более отдаленной перспективе общественных институтов информационной адвокатуры может привести к автоматизации борьбы с этим явлением, в том числе и на основе саморегуляции. Не прошедшая обязательный факт-чекинг информация или тормозится премодерацией, или моментально удаляется по обращению субъекта (привлечение к административной ответственности тоже может происходить в автоматическом режиме), или корректируется с учетом позиции субъекта (некий аналог существующего в современном российском законодательстве права на ответ). Ложь больше не сможет обойти полпланеты, пока правда шнурует ботинки.
Большие данные. За долгими и пространными разговорами должно последовать или что-то существенное, или пшик. Поскольку мой настрой на big data – скорее положительный (на специализированных конференциях айтишники бьются над решением вопросов, на которые есть ответы у медийщиков; и наоборот), то в моем понимании выводы, полученные с помощью анализа «больших данных» должны мигрировать в механизмы принятия решения. Некоторые мои коллеги после публикации спойлера совершенно аргументированно возразили: дескать, это происходит уже сейчас. Да, происходит. В коммерческих, но не в государственных целях. Скажу более. Допускаю мысль, что будут действовать некоторые ограничения. Например, выводы, сделанные с использованием механизмов и технологий «больших данных» в области государственного управления, или станут обязательными к исполнению (реализации), или автоматически будут накладывать мораторий на принятие альтернативных решений. Да, демократия в части определения как «мнение толпы» будет ограничена, зато общество будет понимать последствия решений и разделять за них ответственность, а не настойчиво объяснять спустя какое-то время, что оно, оказывается, было «против», хотя на самом деле – «за».
В начале июля 2017 года издательский дом Gannett начал унификацию логотипов 110 местных американских газет и новостных организаций, пишет Poynter.
Логотипы всех газет, входящих в USA Today Network, будут использовать шрифты Unify Sans и Unify Serif, а также синюю точку, характерную для USA Today.
Gannett объединил все сайты в сеть в конце 2015 года. Теперь это объединение решили зафиксировать визуально, что вызвало критику у экспертов, но было, по мнению менеджмента, хорошо воспринято публикой (Poynter приводит несколько замечаний из социальных сетей, доказывающих, что это не так).
Критики доказывают, что шрифт и логотип местной газеты — важная часть ее ДНК, сравнивая отдельный логотип с уникальным местным ресторанчиком, а унифицированный — с сетевым.
Интересно, что в Poynter не указывают на бизнес-последствия изменений. После унификации отдельные активы будет сложнее продать, если Gannett это вообще понадобится. Покупателю придется дистанцироваться от USA Today Network.
С другой стороны, унификация логотипа повышает капитализацию USA Today, делая местные газеты ее виртуальными ленниками. Зависимость тут, конечно, не от переданных ресурсов, а от приданного через USA Today гудвила.
Газета The Wall Street Journal закрыла лазейку, которой пользовались тысячи журналистов, тщательно храня эту тайну — возможность читать все через paywall, используя логин media и такой же пароль. Об этом пишет BuzzFeed.
Стоимость годовой цифровой подписки на The Wall Street Journal составляет около 200 долларов. Сохраняя тайну, media/media использовали стажеры и линейные редакторы, а также многие подписчики, которые забыли или не хотели долго вписывать свой пароль с мобильника.
The Wall Street Journal ранее закрыл лазейку через Google, позволявшую прочесть статью, найденную в поисковике, бесплатно. Логин media существовал минимум пять лет.
Жесткий и мягкий paywall
Недавний обзор новостных paywall’ов, проведенный Columbia Journalism Review, показал, что в большинстве случаев в них проделано много дырок.
В исследовании участвовали The New York Times, The Wall Street Journal, The Washington Post, The New Yorker, The Nation, Foreign Policy, Harvard Business Review и The Information.
Зачастую издания позволяют читать несколько статей в месяц бесплатно, либо читать платные материалы, заходя из поисковиков и социальных сетей. The Wall Street Journal в основном игнорирует эти правила «мягкого paywall», однако позволяет обычным пользователям прочесть статью, если ею поделился сотрудник издания, либо подписчик.
Формально некоторые издания пока полагаются на хранение разрешений на чтение на компьютере пользователя — например, очистка cookie или переход в приватный режим позволяет читать The Washington Post, The New York Times и американский Harvard Business Review.
Можно с уверенностью прогнозировать, что подобные дырки будут закрыты, а оставлены только те каналы, которые медиаменеджеры надежно контролируют.
Patch, портал гиперлокальных новостей, созданный AOL и проданный в 2014 году, смог стать прибыльным, пишет Digiday.
В 2014 году в Patch работали 540 человек, обслуживающих 900 местных сайтов (т.н. Patches) в 23 штатах. Новости, которые они производили, состояли из полицейских сводок, правительственных сообщений и объявлениях о различных мероприятиях.
Сейчас в Patch трудится 130 человек, они обслужиливают 1030 Patches, но главное — Patch выработал прибыльную бизнес-модель.
Издание избавилось от мелких рекламодателей, установив минимальную сумму размещения на уровне 4000 долларов. Для остальных создана платформа самообслуживания, куда отправляются мелкие рекламодатели и жители, промотирующие местные события и тому подобные вещи. Похоже, курс правильный — Patch был прибыльным весь 2016 год и в течение каждого месяца 2017.
Следующая фаза развития подразумевает создание местных страниц для 125 рынков, куда Patch еще не пришел. Для обслуживания этих рынков Patch за три месяца нанял еще 20 человек.
Сначала Patches агрегируют ссылки других местных изданий. Затем этим изданиям предлагается перенести свои сайты на платформу Patch. В обмен те получают технологическую поддержку и экспертизу в продвижении в социальных медиа, без которой местные медиа не могут развиваться.
The Athletic, местное спортивное издание, принципиально избегающее рекламной модели, автовоспроизведения видео и кликбейта, привлекло 5,4 миллиона долларов, 
